Крадется ночь, сыпучий песок
Где-то рядом идет по следу.
Он найдется,
Если ты будешь рядом...
Pink Floyd "Lucifer Sam".
Уродливая карлица, уныло бредущая по бесконечным космическим орбитам; полуразложившийся
труп, нашедший последний приют на галактической свалке; экскременты зверя, на
короткое время покинувшего огненную обитель, не желая осквернять столь досточтимое
место, каким является ад... С чем еще можно сравнить планету, изувеченную многочисленными
морщинами глубоких каньонов, чьи глаза пугали бельмами метеоритных кратеров,
а на многомилиарднолетнем лице застыла улыбка Смерти.
Убогая бездомная странница в латаных, лоснящихся от грязи лохмотьях атмосферы,
одиноко ковыляла сквозь холодную пустыню, жуткую и мрачную, едва освещаемую
звездным крошевом. Облака плотной зловонной слизью, где во времена ураганов
и бурь могильными червями копошились молнии, закрывали иссушенную злыми ветрами
поверхность. Дух распада и разложения витал повсюду, превращая проклятый всеми
уголок Вселенной в убежище самого Люцифера. Впрочем, он не был настоящим падшим
ангелом. Нелепое прозвище пристало к нему тысячи лет тому назад на одной из
планет, считавшейся его родиной. Все это произошло так давно, что он не помнил
ее названия, равно, как и шутника, придумавшего столь странное имя. Кости насмешника
превратились в прах, рассыпались в труху, а прозвище осталось, и Люцифер постепенно
свыкся с ним, напрочь забыв собственное. Даже ветер, пролетая среди отрогов
скалистых гор, нашептывал: "Люцифе-е-е-р", а ущелья подхватывали звуки
и уносили с собой в самые потаенные места, словно пряча в сундук сказочного
гнома.
Когда величественное бело-голубое светило выходило из-за далеких горных кряжей,
стоявших у горизонта бледным туманом, Люцифер покидал свое жилище и бродил среди
россыпей рубиновых кристаллов. С тех пор, как он поселился в этой глуши, прогулки
в горах сделались его любимым занятием. Он почти не спускался на равнину, в
царство духов и привидений. Пугающие нагромождения окаменевших химер заменили
ему дом, дарили спасение от тяжких снов, когда из подсознания всплывали леденящие
душу видения, следы стертых воспоминаний, картины фантасмагорической жизни равнины,
куда последнее время его тянуло все сильнее. Странное, безотчетное чувство заставляло
преодолевать страх и идти вниз. Он толком так и не мог объяснить нелепые порывы,
хотя, иногда, понимал, что это всего лишь тоска по брошенному миру, жажда познания
забытого и невероятного. Люцифер с отвращением гнал прочь от себя подобные мысли,
предаваясь размышлениям о гигантских ущельях, чьи каменные лабиринты играли
тысячами неуловимых оттенков, рождаемых небесным монстром. И тогда он находил
зыбкий покой, погружался в сладостные гипнотические сны, бывшие единственной
отрадой в царстве абсолютного одиночества и печали. Но они вовсе не спасали
от кошмаров снов настоящих. Круг замыкался, и, казалось, равнина окружает его,
осаждая неприступные вершины.
Люцифер поднимался все выше, но диковинные образы преследовали его повсюду.
Иногда он думал о сумасшествии как следствии многолетнего уединения. Но об этом
можно только мечтать, когда знаешь, что видения предгорья вовсе не пустая никчемная
фантазия. Это успокаивало и возбуждало одновременно.
Желая избавиться от наваждения, Люцифер все же отважился на то, что никогда
бы не сделал ранее, даже под угрозой смерти: он решил вспомнить все! Но сила
заклятия не давала такой возможности, тем самым, загоняя разум в тупик безысходности.
Стараясь разобраться в клубке противоречий, догадок и мнимых ответов, не имевших
под собой никаких реальных оснований, Люцифер окончательно выбился из сил, и
зарыдал впервые за многие тысячи лет. Он жаждал обрести собственное "я",
утраченное, как казалось ему, навсегда, сущность свою, не абстракцию, не пустой,
ничего не значащий звук, поглощенный одиночеством... Множество веков он искал
забвения и спасения в иллюзиях, не помышляя о существовании иной жизни. Нет,
он не вспомнил покинутую родину, но осознал необходимость поиска других миров.
Душа его встрепенулась, породив множество новых сомнений, пытаясь отличить мечту
от болезненных фантазий. Где провести грань между ними? Да и есть ли на свете
такая черта?
В тот день Люцифер проснулся раньше обычного. Всю ночь его беспокоила какая-то
необъяснимая тревога. Он слышал голоса призраков.
Бело - голубое светило бросало тусклые блики на лиловые скалы. Тихая свежесть
утра завораживала, превращая все окружающее в ожившую сказку, где сливались
воедино реальность и галлюцинации, вселяя в сердце неведомую надежду.
Как обычно, он шел по древней тропе, вытоптанной за прошедшие тысячи лет, где
мелкие камни под ногами превратились в золотисто-красный песок.
Вскоре Люцифер оказался на гребне, высокой стеной возвышавшейся над окрестными
пиками, разделяя горы на два заповедных мира. Скалы здесь круто обрывались,
обнажая изуродованные в приступах маниакального психоза землетрясений и планетарных
катастроф слои, стоявшие перпендикулярно друг к другу, или извивавшиеся причудливой
лентой.
За этой естественной преградой, вздыбившейся неприступным окаменевшим частоколом,
горы плавно превращались в оплывшие холмы, постепенно переходящие в таинственную
и манящую равнину. Именно оттуда раздавался зов. Голос звал Люцифера, ущелья
жалобно всхлипывали, донося в поднебесную высь предсмертный стон. "Люцифе-е-е-р",
- вторило эхо. "Люцифе-е-е-р", - вибрировали камни. Казалось, вся
планета взывала к нему. И только единственный приятель Люцифера - горный туман,
ревностно душил враждебные звуки, оберегая друга, пытаясь спасти от неизбежного.
И тогда Люцифер отправился вниз. Страх останавливал его, а безысходность обреченного
толкала вперед. Он предчувствовал близкий конец, но шел без сожаления. Холодный
ужас медленно покидал сознание, решимость и уверенность в правильности избранного
пути крепла. Он совершит задуманное. Никакие химеры не остановят и не запугают
его, не загонят затравленным зверем на край пропасти.
Люцифер не заметил, как спустился на равнину, где застывшими океанскими волнами
молчаливо стелились холмы красно-желтого песка, нанесенного ветром невесть откуда.
Неожиданно для себя он оказался в густом облаке, поглотившем все вокруг.
- Эй, вы, слышите, отпустите..., - завопил Люцифер.
Облако медленно принимало очертания сказочных духов и привидений.
- Оставьте меня! - кричал Люцифер. - Чего вы хотите?
Внезапно равнину затопили низкие вибрирующие звуки. Их подхватили вершины, и
песок, жалобно скрипя, запричитал под ногами.
- Ты, Люцифер, повелитель неба, владыка времени. Слушай нас, бессмертный исполин,
покоривший иллюзии, поработивший свободные души...
- Я слаб...
- Ты велик! Однако мы сильнее. Мы поглощаем твое сознание, мечты, сомнения...
Мы черпаем силу, и обратим ее против тебя... Ты наш хозяин, ты наш враг...
-Какими глазами вы смотрите на мир? - выкрикнул Люцифер. - Полными извращенных
желаний, яда тоски, сладостных соблазнов? Ваша сущность неуловима как ветер,
вы - пустота!
- А-а-а-а-а... - отозвались далекие скалы.
- Благодаря тебе-е-е-е-е..., - взвыли небеса.
Люцифер понимал, что вновь обретя собственное "я", он стал могущественным
как никогда, тем самым, убивая призраков равнины. Подсознание вынесло наружу
все тайные стремления и помыслы химер, обратив их в жажду плоти.
- Ты покушаешься на основы нашего существования, - шептали призраки. Ты станешь
духом сам, беспомощным и слабым, немощным в мечтаниях и надеждах. Ты уничтожаешь
нашу жизнь! Уйди!
Слезы отчаяния душили Люцифера. Он терял не только секреты равнины, но и вторую
родину... Там, в неизвестности, леденящей душу, его ожидали новые миры, такие
чужие и такие знакомые...
С тех пор прошло много лет. Люцифер скитался по задворкам Галактики, пытаясь
отыскать новое пристанище... Безысходность заводила в тупик, одиночество отравляло
разум, мысль становилась мертвой, как и преодоленные им тысячи световых лет.
Он многое видел, но многое не мог понять, лишний раз убеждаясь в собственной
никчемности и беспомощности. Но в душе он оставался Люцифером, а в памяти по-прежнему
воскресали видения призраков равнины, покинутой в поисках счастья. Это новое
понятие он обрел совсем недавно, хотя не мог дать ему четкое определение, даже
расплывчатая характеристика давалась с большим трудом. Но он знал, что такое
надежда на существование надежды, ведь это выстрадал он сам, оставаясь один
на один с холодом пустоты.
Измученный бесплодными поисками Люцифер все же продолжал бесконечный путь. Временами
в нем гасло то светлое чувство, казавшееся ему единственным оплотом души в злобном
уродливом мире. Тогда разум туманился черной патологической жестокостью, обращавшейся
против безликих планет, лишенных добра и света. Потом он долго винил себя за
проявления слепой ярости, за уничтожение природы, следовательно, и надежды,
в каком-то смысле. И зло на короткое время покидало сердце.
Люцифер избороздил почти половину Вселенной, видел чужую жизнь, но не находил
свое место в ней. Он всегда оказывался пришельцем, воплощением ужаса и мрака
враждебного космоса. Невольно он сравнивал себя с огромной скалой, которую пережевывает
ветер, разрушая до основания, превращая в придорожную пыль. Он кричал от страха
и, обессиленный приступами паранойи, умирал в объятиях неведомых звезд.
Открытые им светила принадлежали только ему - Люциферу, но он не находил в себе
желания оставаться там продолжительное время, все дальше и дальше проникая в
чертоги Вечности. На смену безмозглым тварям приходили отвратительные двуногие
существа с похабными, зловонными мыслями, истреблявшие друг друга смертоносным
оружием.
Люцифер оставался для них чужаком, а они были глубоко чужды Люциферу. Отчаяние
нестерпимой болью вонзалось в мозг, поражая каждую клетку ослепительными огненными
вспышками - предвестниками неминуемой гибели. Он воскресал вновь, и проходя
через множество магических превращений, все же нашел драгоценный камень, погруженный
в чарующее сияние малиновой и лилово-зеленой звезд, обгонявших друг друга в
фантастическом хороводе.
Небосвод переливался то рубиновым, то малахитовым цветами, пронизывая воды бездонного
океана живым внутренним светом. И тогда надежда восстала из пепла кошмаров,
рождаемых одиночеством. Душа захлебывалась волнением и неописуемым восторгом,
переходившим в тихую изумрудную печаль об утраченном и ненайденном...
Как дитя Люцифер бросился в объятия душистых трав, погружаясь в серебро утренней
росы. Манящая растительность блестела серым металлом, а небеса растворялись
в глубине космоса.
Люцифер боялся осквернить своим присутствием прекрасное видение, но страх вскоре
сменился ощущением глубокого покоя, приходящего к странникам после длительного
и опасного путешествия на пороге собственного дома.
Чистый искрящийся воздух, шелест листвы и звуки пролетавших букашек пьянили
сладким приятным возбуждением, ожиданием чудес и диковинок, даруемых иногда
судьбою за долготерпение и страдания.
- Сэм, - тихо промолвила трава, - Сэм!..
Люцифер вздрогнул. Никогда в жизни ему не приходилось видеть говорящую траву.
- Сэм, - раздалось вновь.
Люцифер вскочил и огляделся вокруг. Никого не было.
- Кто здесь? - с опаской спросил он.
- Это я.
Люцифер осторожно раздвинул густые заросли и увидел существо, ростом не более
ладони, в забавном колпаке. В руках оно держало две спелые красные ягоды.
- Ты кто? - полюбопытствовал Люцифер.
- Я Сид, а ты - Сэм, - невозмутимо ответил человечек.
- Да нет же, - удивился Люцифер. - Я Люцифер, а вовсе не Сэм. Понятия не имею,
кто такой Сэм.
- В таком случае, я буду называть тебя Люцифер Сэм. Хорошо? - не унимался коротышка.
Люцифер не ответил.
- Слушай, Люцифер Сэм, на, бери! - пропищал карлик и протянул ягоду.
Люцифер, немного помолчав, неуклюже наклонился и взял угощение из крохотных
ручек. На лице Сида засияла улыбка.
- Но, постой, - проговорил Люцифер, - я большой и сильный, а ты - маленький
и слабый... разве ты не боишься меня?
- Зачем же мне бояться тебя. Я ведь сразу понял, что ты Сэм, а Сэм, он добрый...
Люцифер от удивления раскрыл рот, выронил подарок и застыл, пораженный случившимся.
На других планетах его встречали как пришельца с враждебными намерениями, а
эта кроха не только не боится его, но и разговаривает с ним на равных, называя
добрым Сэмом, не видя в нем зла, как другие.
Глаза Люцифера залили слезы. Он вспомнил все, вспомнил, как тысячи лет назад
добровольно покинул родину, презирая ее маленьких жителей лишь за то, что был
среди них великаном. Но они не помнят, они забыли, простили ему!..
- Люцифер Сэм, - отозвался Сид, - пошли со мной.
Люцифер не мог сдержать рыданий: "Он зовет меня, я нужен ему! Он меня не
оттолкнул, хотя я не похож на него..." Счастье душило Люцифера, и он ничком
упал в заросли высоких трав...
