[Энрико]

Я тут подумал... а почему бы и нет?

Хроники белого колдуна.

Повесть третья.

Правила белого волшебства.

Часть первая.

Не отказывай в помощи бедствующему,
Когда твоя рука в силах помочь ему.

***

Колдун Емперхириан казался очень довольным.
А как же иначе? Лин был уверен, что колдуну никогда не приходилось есть столь изысканной пищи. Мясо гноблзов под острым каррарским соусом с мятной приправой... Не каждый богатый торговец в их деревне мог позволить себе такую роскошь. И его учитель знал об этом. Он ел жадно, с аппетитом причмокивая губами, запуская свои ловкие пальцы в самую середину прожаренной тушки. Соус попадал на все, –на его черные, заплетенные в косички волосы, и на темную кожу. А парень все улыбался, глядя за тем, как деликатес продолжает исчезать с глиняного блюда.
-Вкусно, -кряхтя отозвался старик. –И это ты смог купить на свои деньги? –Емперхириан удивленно взглянул на парня.
Лин был высоким худощавым пареньком, отпраздновавшим свое пятнадцатилетие около полугода назад. Но его голос не спешил ломаться, а пушок не пробивался над верхней губой. Его тонкие черты лица, большие васильковые глаза, вьющиеся волосы, светлым нимбом окружающие нежное личико, возвращали людей к воспоминаниям о беспечных годах детства и ребячества. Однако, если внешне парень и не производил особого впечатления, разве что на деревенских девчонок, в своей родной деревне он был весьма ценным соседом. Лин учился на лекаря, и за год обучения смог получить уже два разрешения для самостоятельного врачевания. Теперь он уже мог лечить не только проблемы кожи, а и костей. Что было весьма кстати, -после первой весенней оттепели и последовавшего за ней гололеда столько мужиков и баб получили травмы, -ни счесть! В их краях если и был один лекарь на три деревни, то это было счастье. А так, -свой лекарь всегда под рукой. Да и берет не так дорого, как остальные.
Вторым ремеслом подростка было колдовство. И обучал его этой премудрости как раз старый Емперхириан. Да вот беда, - в этом вопросе старик-колдун был непреклонен. Учитель поставил условие обучения, - три заклинания за сезон, не больше и не меньше. И если за год обучения лекарскому искусству юный Лин продвинулся аж на две ступени, участь магии он выучил всего… двенадцать заклинаний!
Молодой колдун уже испробовал все, –умолял, просил, настаивал, чтобы его учитель изменил это правило. Но старый колдун магии водного начала стоял на своем. Три заклинания за три месяца, –и не более того. Тогда Лин попробовал другой подход, -он решил задобрить старика. Емперхириан все время проводил в своем старом доме, ел простую и непритязательную пищу. Парень решил время от времени приносить своему учителю что-нибудь вкусненькое. И не упускал случая поинтересоваться у того о своих перспективах.
Но старик был непреклонен. Это раздражало Лина. Пришедшая весна приятно горячила кровь молодого паренька, душа звала на подвиги. Врачеватель, –пассивное ремесло. А вот колдовство… Но все его способности сводились к умению различать отвратную, затхлую и мертвую воду, и превращать ее в обычную, живую или целебную. И наоборот. Плюс кое-что по мелочи.
И вот сейчас Лин снова завел разговор о самом наболевшем.
-Учитель, я очень прошу вас передумать. Я понимаю, что никто не будет с первого дня учить меня сильным заклинаниям водного начала. Тогда почему я учу так мало? С такими темпами я буду учиться до седин!
-Ты в любом случае будешь учиться до седин, -глубокомысленно заметил колдун воды и отложив полупустое блюдо, вытер руки грязной тряпкой. –Вопрос в другом, – научишься ли? –Он сверкнул своей белоснежной улыбкой.
-Я хочу учиться чему-то серьезному, –вновь опустился до умаляющего тона Лин. –Я так ждал трех последних заклинаний. Я думал, это будет что-то серьезное. А что я получил? Копье Света, Память Воды и новый уровень целебной. И что мне с этим делать?
-Заклинание Копье Света поможет тебе получить источник света из воды, -как ни в чем не бывало, стал пояснять учитель. - А заклинание Память Воды поможет тебе узнать, что происходило в таком-то месте в недавнем прошлом. Что ж до целительной воды…
-Да мне не это нужно! –Кровь ударила в голову парня. Неужели учитель и взаправду не мог понять, чего он хочет? – Если мне нужен свет, я воспользуюсь факелом. Если мне нужно будет что-нибудь узнать, я расспрошу торговок на базаре. Я говорю о другом…
Старик взмахом руки остановил словесный поток рассерженного ученика.
-Лин, -мягко, но уверенно заговорил он, - ты обучаешься магии. Ты кое-что знаешь, и кое-что умеешь. Но главное в магии это умение правильно распоряжаться своей силой. И собой. Магия, как и любое другое ремесло, предполагает ответственность. А ответственность, это когда вначале думаешь, а лишь потом делаешь. Ты прав, никто не учит мощному колдовству вначале. Но не только потому, что юному ученику для этого не хватит сил. Для сильного колдовства нужен еще и сильный дух.
-Но я готов… –начал было Лин, но старик продолжал:
-Я не сколько не сомневаюсь в том, что ты хороший парень, Лин, - по-отечески заверил его старик. –Тебе не безразличны страдания людей, поэтому ты их лечишь. Тебе не безразлична дружба, и поэтому у тебя много друзей. У тебя есть принципы, есть характер. Есть доброта, мягкость, понимание и сострадание. Но для серьезного колдовства этого мало.
-Но я хотел бы… -вновь попытался вставить подросток.
-И к тому же, у тебя сейчас такой возраст. Возраст, когда твоя кровь говорит за тебя. Это возраст, когда парни вроде тебя совершают ошибки. Большие и малые.
-Но я мог бы хотя бы…
-Лин, я взял тебя в свои ученики, потому что у тебя есть Дар. И ты можешь стать великим колдуном водного начала. Но моя обязанность следить за тем, чтобы ты не сбился с верного пути. Многие белые колдуны из-за своих обид и амбиций сбивались с праведной дороги. А для светлого колдуна-учителя нет ничего хуже, чем знать, что он своими руками выпустил в этот мир темного наследника. Теперь ты понимаешь, какими правилами я руководствуюсь, обучая тебя магии?
Лин обреченно вздохнул. Все заканчивалось так, как всегда. Краешком разума Лин понимал, что его учитель был прав. Как всегда прав. Но разве хотелось прислушиваться к тихому голосу разума, когда в тебе вовсю гудит симфония крови, жаждущая славы и приключений?
-А теперь иди, Лин, -произнес старик уставшим голосом. –Я должен отдохнуть.
Юный ученик колдуна послушно покинул сумрак дома.

[Энрико]

Пробуждение было внезапным. Емперхириан открыл глаза и прислушался, стараясь понять причину столь резкого возбуждения. Странное чувство беспокойства не оставляло его. Оно было сильным, но не опасным.
Старик отбросил звериные шкуры, служившие ему одеялом, и присел на кровати. Его маленькое, худощавое тело медленно поворачивалось, ища взглядом источник внезапного беспокойства.
Колдун жил один, гости у него бывали редко, поэтому в своем доме он все обустроил по собственному усмотрению. Шкуры были не только на его кровати, но и на стенах и на окнах, пропуская внутрь скупые порции света. В сумраке комнаты витали различные запахи, и некоторые из них вряд ли могли понравиться обычным людям, но при всей своей доброте старик чихать хотел на мнения незваных гостей и соседей. Обведя пространство покоев внимательным взором, Емперхириан наконец осознал, что тревожит его нечто иное, извне.
Старец прислушался к своим ощущениям еще раз и наконец-таки понял, - его беспокоит чья-то дружественная магия. И похоже этот «кто-то» призывает его к магическому разговору.
Хозяин дома быстро встал и стал собирать необходимое для ритуала дальнего общения. Вначале он поставил в центр комнаты треногу и повесил на нее широкий котел с водой. Достав из своих запасов несколько засушенных растений, колдун бросил их в воду и стал произносить заклинания. Магия подействовала, -жидкость в котле забурлила, хотя огня под ним никто не разжигал. Когда волшебник закончил читать заклинания, вода в котле заискрилась необычным серебряным блеском. Емперхириан стал пристально вглядываться в блики воды, словно надеясь разглядеть кого-то по ту сторону водной глади.
Очень долго он не видел там ничего, кроме своего морщинистого лица. Но вскоре его ожидания оправдались. Поверхность воды прояснилась, и вместо своего отражения колдун увидел в воде совсем другое лицо. Емперхириан узнал в нем одного из основателей уже давно распавшегося братства воды, своего старого друга и учителя.
-А, Емперхириан, - протянул уставший голос со дна металлического сосуда. – Наконец то ты ответил. Рад тебя видеть, старый пройдоха.
-И тебе, старший основатель, мои самые искренние приветствия, - с почтением ответил темнокожий старик.
-Как жизнь? Не балует? – спросил у него водный образ.
-Живем все так же, как и всегда жили, - уклончиво ответил старый колдун. –А как остальные?
-Так больше никого и не осталось, -поспешил уведомить его «гость». –Мы с тобой это все, что осталось от былого могущества братства. Неужели наша магия и наши знания умрут вместе с нами?
Оба старика печально вздохнули, вспоминая, сколько всего они совершили, будучи членами тайного содружества.
Емперхириан вдруг замялся, не решаясь сообщить важную новость.
-Я… я это, ученика взял… -несколько растерянно сообщил он. Было видно, что эти слова давались ему с большим трудом.
-Ученика? Ты? –Голос из котла вмиг стал серьезным. –Не думал, что ты решишься. После того, что произошло….
-И я не думал, - признался старик – Но не смог удержаться. Людям нужна моя помощь. Да и паренек подобрался соответствующий.
-Да? – скривился собеседник. –В прошлый раз мы все так думали. А оно вот как вышло…
Емперхириан мрачно насупил брови. Он прекрасно понимал, о чем говорил ему старый друг.
Он был болен. Болен давно, и болен серьезно. Неизлечимая болезнь год от года иссушала его тело и терзала разум. Когда боль в теле становилась невыносимой, ему ничего не оставалось, как выпивать сонного зелья, чтобы отстраниться хоть ненадолго. Но когда болезнь затрагивала разум, тогда все его усилия забыться оказывались напрасны. Он становился нетерпеливым, злобным и раздражительным, и в такое время предпочитал не выходить из своего унылого обиталища, чтобы не портить и без того непростые отношения с жителями деревни. Приступы были не частыми, но довольно продолжительными. Если за месяц спокойной оставалось хотя бы неделя, для него это было счастьем.
Но хуже всех этих постоянных приступов было только одно. Память о том, кто нанес роковой удар отравленным кинжалом. А подлый удар в спину ему нанес один из самых молодых служителей братства. Тот, кого он считал самым преданным из всех. Тот, в кого он верил и кому пророчил славное будущее.
Его ученик.
-Как твоя болезнь? - вновь поинтересовался «визитер».
-Чувствую, мне осталось не много, - сумрачно ответил старик. – Вода уже не помогает. Значит, остался год-другой. Не более того.
-Жаль, - огорчился гость. – Ты был лучшим из нас. И я тебе не указчик. Но… но ты понимаешь, что магию можно передать только достойному? Такая сила в плохих руках много зла натворить может. Он… твой ученик, он достойный приемыш?
-Люди как вода, - уклончиво ответил низкорослый колдун. – Утром одни, вечером другие. Но парнишка вроде неплохой. Выбрал себе в основу ремесло врачевателя.
-Врачеватель? – заинтересованно отозвался голос. –Значит, парень хочет помогать людям? Это хорошо. Но лечить людей, – это одно, а нести законы порядка, – это совсем другое дело. Ты хочешь отдать ему в руки власть над жизнью и смертью людей, власть над силами природы, власть творить суд и правду по своему усмотрению. Но готов ли он к этому? Хватит ли у него желания, смелости, и, в конце концов, терпения, отстаивать правила белого волшебства, принципы добра и справедливости?
Старик нерешительно вздохнул. Разве в таком вопросе можно быть до конца уверенным?
-Советуешь проверить? – вместо ответа спросил белый колдун.
-Только так, - решительно отозвался собеседник.– Лучше совсем потерять знания, чем отдавать их в ненадежные руки….
К обеду Емперхириан уже был готов свершить задуманное. Приготовив котел и прочитав заклинание, он стал вглядываться в ровную поверхность воды, чтобы увидеть сокрытое и потаенное. А когда увидел, отстранился прочь.
Взгляд колдуна были задумчив, губы решительно сжаты. В этот день он собирался совершить нечто такое, чего обещал не делать никогда в жизни. Но на этот раз ставки были очень высоки…
Отворив на полу комнаты водный портал, старый колдун уверенно шагнул вперед.

[Энрико]

***

Остаток дня Лин решил провести вместе со своим другом Гимидом.
Трудно было встретить двух более непохожих между собой ребят. Лин был высоким и худощавым подростком с нежной, как у младенца, кожей. Гимид же был юношей среднего роста, крепким и широкоплечим. Светлые волосы Лина мягко курчавились и доходили до плеч. А Гимид для своих темных волос предпочитал самую короткую стрижку, едва прикрывающую голову.
Да и характеры у ребят были разные. Небесно-голубые глаза Лина смотрели на мир открытым и дружелюбным взглядом. А карие глаза Гимида всегда смотрели на собеседника строго и пристально, исподволь привлекая к себе максимум внимания. Лин любил предводительствовать, давать идеи и разговаривать со всеми и обо всем. Крепыш Гимид больше молчал. Если и говорил, то коротко, по существу, приправляя сказанное богатой мимикой лица.
Сказывалось привязанность к ремеслу. Лин был учился быть врачевателем, и без общения в этом ремесле было нельзя. Широкоплечий Гимид обучался в городе на мечника, и рассчитывал попасть в личную дружину князя. А там болтливость ни к чему. Там больше ценилось умении владеть мечом и щитом. И хотя далеко не каждый мечник мог попасть в гвардейскую дружину, при содействии отца, гвардейца-ветерана, такой исход был вполне вероятен. Лин же был сыном отца-кузнеца и матери-портнихи, но свой выбор он сделал в пользу иного ремесла, что больше соответствовало его душе.
И хотя оба парня отличались друг от друга, как лед и вода, не было дружбы сильней и крепче, чем между этими двумя. Общее детство стало для них залогом крепкой дружбы.
Даже друзья у них были общие. Они и тройка ребят из соседних дворов, -Орион, Лоул и Арин, быстро объединились в одну компанию. И даже повзрослев, ребята не потеряли своих отношений. Пятеро друзей всегда старались держаться вместе, собираясь вместе время от времени, и с удовольствием вспоминать общие приключения.
Сегодняшний вечер был именно таким. Юный Лин сидел в гостях у крепыша Гимида. Они вместе вспоминали свое детство, строили планы на будущее и ждали в гости третьего друга, –Арина.
Вдруг, когда вечер стал клониться к ночи, и уже никто не ждал никакой беды, на главной площади Большой Длани тревожно зазвучал набат. Удары сыпались один за другим, оглушительно, безостановочно. Набат гудел не переставая, распространяя над деревней отчетливо ощутимые волны страха и тревоги.
Созывали всех. Значит, где-то случилась большое несчастье.
Лин и Гимид мигом ринулись на площадь. И они были не единственными, кто откликнулся на требовательный призыв. Улицы деревни быстро заполнились людьми, спешащих оказаться на месте общего сбора. Сумрак ночи разрывали все новые яркие пятна горящих факелов.
-Как думаешь, что могло случиться? – вопросительно выдохнул Лин, оббегая торопящихся людей.
-Да всякое, - не став утомлять себя размышлениями, пробасил Гимид, умудряясь на ходу пожать плечами. – Может, кто в речку умудрился упасть. Может, оголодавшие за зиму хищники напали на дороге на кого-то из наших. Или северный мост вода подмыла. Или, того хуже, -бандиты после зимовки разбоем балуют. Да мало ли что?
-Да, мало ли что, -эхом отозвался Лин, рисуя в уме картины одна страшнее другой. В деревнях подобно этой, что нашли свое место вдоль границ, всевозможные события случались достаточно часто. Чаще, чем хотелось бы. И не мудрено. Княжеская стража, да и стража вообще, охраняла только районы, приближенные к городам или к королевским трактам и главным дорогам. Где было просторно, людно, и где часто раздавался звон монет. В местах же, отдаленных от сиих столпов цивилизации, о спокойной жизни можно было только мечтать.
-Конечно, хотелось бы думать, что ничего серьезного нет, -попытался успокоить крепыш себя и друга.–Может кому-то чегой-то померещилось, или привидилось. Бывает же такое. Хотелось бы верить, что так оно и есть.
-Хотелось бы, -поддакнул Лин, не сбавляя скорости.
На площади уже собралась порядочная толпа. Работая локтями, и применяя всю возможную изворотливость, ребята старались протиснуться как можно ближе к центру событий. И им это удалось. Пробравшись через толпу взволнованных односельчан, парни замерли от неожиданности.
У набата стоял Арин.
Но парня было не узнать! Где был тот щегольски одетый зеленоглазый шатен, небрежным щелчком сбивающий пылинки с модных кафтанов, и ведущий изысканные речи? Перед ними стояла почти неузнаваемая фигура,- грязная, мокрая, красная, запыхавшаяся. И глаза на пол лица, -большие, испуганные, готовые разразиться потоками слез.
Народ громко и настойчиво закидывал Арина разнообразными вопросами. Юноша отвечал сбивчиво и невпопад. Он просто был не в силах ответить на такое количество окликов. Тогда на помост рядом с Арином вышел старый Лавелик, один из старейшин деревни, в прошлом опытный и именитый охотник. Движением руки он призвал односельчан к молчанию, а роль вопрошающего умело взял на себя.
-Что случилось-то, а? –с тревогой спросил он, жалостливо оглядывая возмутителя спокойствия.
-Миританна. Миританна в беде, - дрожащими губами, едва слышно произнес парень.
Все замолчали. Казалось, даже ветер затих в ожидании ответа.
-В беде? Как это в беде? Поясни-ка, мил человек, -потребовал старик, осторожно беря парня за руку.
Арин собрался с духом и стал медленно пояснять.
-Мы, мы с Миританной поехали в лес, прогуляться,- стал объяснять срывающимся голосом тот. –На оргаликсе. Мы хотели немного побыть с ней вдвоем …
Лин и Гимид понимающе переглянулись.
Приход весны никого не оставил равнодушным, ни мужчин, ни женщин. Природа и кровь требовали своего. Неудивительно, что и юные герои подчинились этому сладкому зову.
Гимида девушки вниманием никогда не обходили, - парень-то симпатичный, крепкий, удачливый. И богатый. Отец молодого мечника часто устраивал дома пирушки, на которых его сын всегда имел достойную пару. На Лина противоположный пол также засматривался, но поскольку тому еще не было шестнадцати, девчонки отделывались лишь «хихоньками» да «хахоньками».
А вот молодой красавец Арин сразу же попался на глаза местной красотке, –Миританне. Они были очень броской парой, и за дальнейшим развитием событий следила вся деревня. Со стороны Арина было все, как полагается, – ухаживания, подарки, признания. А со стороны девушки, -воздыхания, кокетство и тонко рассчитанный налет неопределенности. В общем все так, как и должно происходить у юношей и девушек, ступивших на первые стези любви.
Похоже, что в этот погожий весенний день парочка с удовольствием выбралась за пределы деревни, чтобы побыть наедине. Вот только закончилось это свидание совсем не так, как ожидалось.
-Ну ясно, дело-то молодое, -усмехнулся в бороду старик. –Дальше-то что было?
-Ну, мы гуляли по лесу, гуляли… снег почти везде сошел …- продолжал юноша. – Мы стали собираться обратно, потому что уже надвигался вечер. А она увидела на снегу первые цветы, побежала, чтобы их сорвать, и вдруг… провалилась, -наконец-то выдавил он.
Толпа ахнула.
-Провалилась? Куда? –не понял седовласый старик.
-Под землю, - добавил Арин, всхлипывая.
-Да как же это? - недоверчиво протянул старый охотник и строго взглянул на измазанного землей парня.
-Да там в земле… там дыра оказалась, -сбивчиво стал пояснять Арин. – Сейчас весна, тепло, оттепель. Снег стал таять, вода размыла землю, и ушла в трещину. А ветки остались над ямой, сверху. Миританна на ветки ступила, а под ними ничего нет. Она только вскрикнула, руками взмахнула, и соскользнула по мокрому вниз…
Арин, как и Лавелик, был охотником. Правда, еще не очень опытным. Но даже в таком состоянии парень успел осмотреть все опытным глазом, и толково описать картину произошедшего.
-А ты? –только и спросил седобородый старик.
-А что я? Вначале я постарался вытащить ее. Но лаз оказался слишком глубоким и узким. Я стал копать. Копал руками, палками. Но земля еще очень твердая. Я копал столько, сколько мог. Но тут начало темнеть…
Арин на миг замолчал, переводя дух, а затем продолжил.
-И я растерялся. Я не знал, что мне делать дальше. Я видел, что самому и без инструментов ледяную землю мне не пробить. И я решил вернуться домой за помощью. Тогда сообщил об этом Миританне, сбросил ей остатки еды и свою теплую одежду, а сам сел на оргаликса и примчался сюда, за помощью.
Народ мигом загомонил, принявшись обсуждать услышанное. Шутка ли, - оставить молоденькую девушку одну, в яме, и на пороге наступающей ночи. Бабы ругали беспечного юношу, а мужики наоборот, заступались за него, объясняя, что тот поступил разумно.
-Успокойся, – мягко сказал Лавелик, видя, как мается от вины юноша. –Ты ни в чем не виноват. Никто бы не смог предвидеть такое. Лес –коварное место. А ты поступил правильно. Если не можешь управиться сам, то и нечего терять времени, надо спешить за помощью.
-Я бы не оставил ее, если бы не наступление ночи.- Лицо юноши тронула слабая улыбка. – И я не знал, что бы я еще мог там сделать.
Толпа, услышав заверения старейшины, наконец-то поддержала парня одобрительным гулом.
Теперь, когда проблема, как показалось, была ясна, люди приготовились действовать. Старый охотник призвал народ к спокойствию, заверил всех собравшихся, что девица будет найдена и тут же принялся организовывать поиски.
–Мы сейчас же вышлем людей на помощь, -постарался успокоить юношу Лавелик, обращаясь к тому между выдачей первых приказов. -Дорогу выказать сможешь? И вообще, далече все это было-то?
И тут, ко всеобщему удивлению, Арин вовсе сник и окончательно расплакался. Народ затих, понимая, что история еще не окончена.
-Что? Ты чего? А, неужели далече? –вмиг догадался старик.
Арин лишь кивнул головой, не переставая рыдать.
-Ты приехал на оргаликсе. Сколь езды отсюда? Полчаса? Час? Неужели два???
-Четыре… -раздалось чуть слышно.
-Батеньки мои, что ж это вас так далече занесло?
-Четыре часа езды… на север, - горестное признание тот выдавил через силу, и после этого парня стала колотить едва заметная дрожь.
-Четыре часа езды? На север, в Северный лес? –проговорил Лавелик. И тут его глаза широко распахнулись, когда он уразумел сказанное.
-Ты ездил с ней к Проклятому Городу? К Проклятому Городу, к Твердыне? В Лихолесье?
Услышав столь страшное откровение, толпа замерла от страха.
Проклятый Город… Кто же в Большой Длани не слыл о нем? Никто из людей не хотел даже упоминать о его существовании. О нем говорили только мужчины, и то, лишь изредка, –так велик был страх перед этим жутким местом.
Раньше, десять лет назад, Проклятый Город назывался Твердыней. Он был одним из самых значимых приграничных городов в этих краях. Широкий ров, высокие стены. Каменные башни, узкие бойницы. Большая крепость, огромные склады с припасами. Сотни опытных бойцов, и не менее опытный градоначальник. С высоких башен Твердыни можно было легко рассматривать леса, простирающиеся в сопредельном королевстве.
Одним словом, - оплот, твердыня.
Все изменилось в единую ночь. Что тогда случилось, -никто так и не узнал. В ту страшную ночь из города раздавались вой и крики, но никто так и не покинул его высоких стен. Ни на следующее утро, ни третьего дня. А потом поднялась такая вонь, что птицы издыхали на лету. Случайные заезжие купцы с ужасом рассказывали о горах растерзанных трупов и залитых кровью плитах. Градоначальник соседнего города, Неприступного, выслал своих людей в Твердыню, но там стояла непроходимая стена смрада. Стало очевидным, что выжиты не смог никто.
Так город и простоял, -месяц, другой, третий. Никто и не думал в него заселяться снова. Стали поговаривать о призраках на его стенах. О невиданных, и никогда ранее не встречавшихся зверях.. А потом в окрестностях города стали пропадать люди
С тех пор теми дорогами никто не ходит. Ни путники, ни охотники, ни купцы с товаром. Его переделы стали обходить десятой дорогой. Дорога к городу постепенно стала зарастать. Опасный лес вокруг города люд стал именовать Лихолесьем, а сам заброшенный город, -Проклятым.

[Энрико]

И поэтому, услышав такое признание, деревенский люд просто застыл от ужаса. Никому из здешних мужчин и женщин даже в голову не могло бы прийти такое, отправиться по своей воле, да еще и вдвоем, в такой страшное место.
Неудивительно, что даже Лавелик застыл на месте, не имея чего ответить на признание юноши. Наконец он пришел в себя. Его глаза сверкнули яростью, но от сдержался, и проглотил гневные ругательства, вертевшиеся на его языке. Но своего гнева и неудовольствия он даже и не думал скрывать.
-Ах ты… юнец, -едва сдерживая негодования, воскликнул Лавелик, непроизвольно тряся и так обескураженного Арина за плечи. – Девицу, да в Лихолесье?! Кровь в жилах заиграла, да? Намеревался показать, какой ты смелый, какой отважный, раз не робеешь по доброй воле приблизиться к такому… страховитому месту! Впечатление на девицу он хотел произвести! Ах ты ж…
-Но мы же близко не подходили, -попытался защищаться он. –Мы только одним глазком хотели взглянуть.
-И где теперь девица? Одна! В лесу! Ночью! Ах ты ж юный обалдуй…
Но ругаться и кричать уже было поздно. Лавелик отстранился от парня и обратился к собравшемся людям с новыми распоряжениями.
-Односельчане, слушайте меня! Расходись по домам, расходитесь Сборы окончены. Поход откладывается как минимум до утра. Расходитесь, расходитесь по домам! Идите спать, а ваши старейшины пока будут думать, что делать надобно.
-А ты, искусник, -с горькой усмешкой обратился он к Арину, -останешься с нами.
Но взбудораженный народ не спешил расходиться. Ночная весть потрясла их всех. Люди шумно загалдели. Всем хотелось высказаться по поводу услышанного, - высказаться по поводу безрассудства молодых, поддержать родителей обеих семей, и высказаться по поводу возможных шансов на успех по спасению оставленной девушки. Самые любопытные как бы невзначай стали крутиться рядом со старейшинами, чтобы первыми выведать все подробности завтрашних событий
Понятное дело, что Лин и Гимид также оказались в этом кругу. Ведь речь шла о судьбе девушки их друга. А значит, так же о его судьбе.
Среди ватаги любопытствующих ребята без особого удивления заметили еще одно заинтересованное лицо, - некоего соседского паренька по имени Видан.
Видан был одного возраста с Лином, и так же с самого детства проживал в деревне. Но в число друзей Лина этот паренек не попал. Не потому, чтобы сам Лин или его друзья были против. А просто потому, что слишком упрямым был их сосед. И если неугомонная пятерка ребят каким-то образом находила общий язык между собой, то когда в игру попадал Видан, все шло наперекосяк. Уж слишком самолюбивым был паренек, и в каждой игре все всегда должно было происходить только по его правилам.
Даже сейчас, когда казалось бы, что все детские амбиции должны были остаться в прошлом, в этом отношении их сосед ничуть не переменился. Гимид часто говорил, что отец Видана, самый богатый торговец в деревне, слишком баловал своего сына. Что и сказалось на скверном характере юного себялюбца.
Но в этом деле у Видана с ребятами оказалось все же нечто общее. Летом, когда семья Арина была в отъезде, Видан успешно ухаживал за Миританной. Но перед сами приездом юного охотника парочка с шумом разошлась. Как говорили, деревенская красавица не выдержала строптивого характера своего ухажера. Поэтому ребята и не удивились, обнаружив того в этой толпе лиц, заинтересованно следящих за развитием событий по спасению девушки.
А обсуждение тем временем продолжалось. До ребят время от времени долетали обрывки оживленного разговора, ведущегося между старейшинами и опытными охотниками-следопытами.
-Надобно выезжать как можно раньше, с первыми лучами солнца, -громко заявлял кто-то из старейшин.
-Значит, так и будет. Завтра, как порозовеет небо…
-Сколько людей будет в отряде?
-Место опасное, худое. Надобно засылать не меньше десятка людей.
-Но скаковых оргаликсов у нас всего трое. Плюс тот, на котором приехал хлопец…
-Нет, посылать в Лихолесье четверых, это чистой воды погибель.
-На своих на двоих слишком долго будет. Может, посадим на скакунов по два человека?
-А выдержат ли скакуны такой путь?
-Выдержат- не выдержат…Хоть часть дороги люди проскачут верхом. Все же шибче будет. Меня волнует другое, -выдержит ли девица цельную ночь в яме-то.
-Итак, постановлено, -зазвенел голос Лавелика. - Завтра, с первыми лучами солнца, мы отсылаем на оргаликсах десять самых лучших охотников в Лихолесье. Кто из вас выкажет желание поехать с такой важной миссией?
На этом их подслушивание закончилось. Вначале их отвлек Видан, покинувший кучку любопытных со странным решительным видом. Потом к ним подошел отец Лина, Норадир, и сказал, что уже достаточно поздно, и ребятам пора расходиться по домам.
Какую-то часть пути ребятам предстояло пройти вместе. Лин и Гимид с удовольствием воспользовались предоставленной возможностью обсудить услышанное.
-Ги, скажи, если бы тебя пригласили принять участие в поисках Миританны, ты бы согласился?
-С чегой-то ты такое придумал? Кто ж мне удумает такое предложит? Это дело для взрослых, а мне еще и семнадцати нет!
-Ну а если бы? –настойчиво теребил его Лин. –А если бы?
Широкоплечий крепыш на мгновение задумался.
-Было бы неплохо, - без сомнения заявил он. – Следопыт из меня, конечно, никакой. Да и на скакуне я не ездил ни разу. Но мечом я махать умею. Да и силенкой Великие Предки не обидели, - закончил перечисления своих достоинств Гимид. Потом подумал, и решительно закончил:
-Конечно, да. Если бы мне предложили такое важное дело, я бы поехал не раздумывая.
Пару секунд Гимид молчал, обдумывая возможности такого исхода.
-И я бы поехал, -мечтательно произнес Лин, глядя на манящий свет далеких звезд.
-Тебе не побоялся бы поехать в Лихолесье?
Лин улыбнулся красноречивее всяких слов. История о потерянной Миританне будоражила его фантазию, и в его голове проносились варианты продолжения этих событий, где в счастливой концовке все были обязаны лишь ему одному. Да, конечно, он бы хотел бы принять участие в таком деле. Да это же мечта любого подростка! Дальнее путешествие, всевозможные опасности, таинственный лес, где прячется неведомое Зло. Разве не в таких местах становятся героями? Вот где он сможет проявить свои силу, волю и отвагу! И все девушки его деревни поняли бы, что он не просто юный лекарь, а нечто большее. Гораздо большее!
-А родители? Они ж тебя никуда не пустят! –ехидно шепнул ему на ухо здоровяк, мгновенно опуская его с небес на землю. –Не, Ли, ты слишком юн для такого дела. Тебе еще нет шестнадцати нет. По нашим законам тебе даже с девушками еще рановато встречаться. А уж тем паче в дикие леса ходить.
-Родители…- протянул с кривой усмешкой. Лин. –Я уже достаточно взрослый. И я сам могу решать за себя.
Гимид снисходительно пожал плечами,
-Но что говорить-то б этом? Нас с тобой все равно ни за что не пригласят, -грустно подытожил юный лекарь. –Так что все наши фантазии так и останутся в мечтах.
-Наверняка.
Дальше их пути расходились. Пожелав друг другу спокойных сновидений, ребята отправились каждый в свою сторону.
Отправляясь по домам, ребята даже не догадывались, что для них этот день готовит еще много неожиданностей.
Брошенный в воду камень все еще продолжал поднимать круги на воде.

Сообщение отредактировал Энрико: 10 Июнь 2009 - 22:35

[Энрико]

***

Тем временем собрание на главной площади продолжалось. И хотя все мелкие, второстепенные вопросы были уже решены, самый главный вопрос остался неразрешенным. Отряд для спасение девушки до сих пор не был собран. Желающих поехать к Проклятому Городу было крайне мало.
-Но я не могу послать в Лихолесье только четверых, -упорствовал Лавелик. –Дорога далекая, места дикие. Это слишком опасно.
-И мы о том же, –поддержали старика четверо добровольцев. –Нас четверо, и Арин, проводник, пятый. А мест в отряде восемь. Извольте укомплектовать отряд. Иначе поход не состоится.
И снова разгорелся спор. Но все было тщетно.
Старик Лавелик понимал их страхи. В деревне было немало смелых людей. Но в этом деле обязанности никак не соизмерялись с той долей риска, что предполагались на этом пути.
А риск этот был немалым. Чего стоило само путешествие, -дальняя дорога, вдали от торных троп, через глухой лес, полный голодных хищников и прочих опасностей…
И уж совсем никому не хотелось оказаться там, в Лихолесье, возле Проклятого Города, где, согласно историям, владычествовало неумолимое Зло. И если с людьми и зверьем деревенские охотники еще рассчитывали справиться, то мысль случайно оказаться рядом с темными силами вовсе была им не по душе. А идея самим отправиться в такое путешествие, вызывала у бывалых охотников неподдельный ужас.
Вот и выходило. Обязанности обязанностями, но больше ни один охотник не вызвался в опасный путь. У каждого были свои дома, свои семьи, свои дети. И своя жизнь. Никто из них не желал рисковать ни тем, ни другим.
Слушая горячий спор, старый охотник бросил мимолетный взгляд на парня. Арин вздрогнул, -в глазах Лавелика явно читался приговор. Приговор Миританне. Это было ужасно. Ужасно потому, что даже он понимал, –если ничего не измениться, старейшинам не удастся отправить отряд на выручку девушке. Спасение девушки в этот момент висело на волоске.
Молодой человек был в отчаянии. Если дело не сложиться, то его возлюбленной не покинуть коварной западни. Людской страх обрекал ее на смерть. Чего юность не замечала, старость того боронилась.
Эта мысль заставила Арина решиться предложить нечто, что не сообразовывалось с обыденными правилами.
-Если позволят уважаемые деревенские мужи, -неуверенно произнес он, -то я бы так же хотел сказать свое слово.
Старейшины и охотники сурово переглянулись. Затем Лавелик кивнул, разрешая.
-Если спасение девушки стоит под вопросом из-за недостачи участников, то мне кажется, я смогу помочь. Я могу предложить вам еще двоих людей, которые могли бы принять участие в этом походе.
-Кого же из наших односельчан ты имеешь ввиду? –с нетерпением спросил один из старейшин. –Кто еще из наших мужчин может согласиться на такое дело?
-Дело в том, -медленно произнес Арин, облизывая вмиг пересохшие губы, -что сейчас речь пойдет не о мужчинах. Я хотел бы говорить о моих друзьях. О Гимиде и Лине. Именно их я бы хотел предложить в этот отряд.
Мужчины вспыхнули негодованием.
-Лин, Гимид? Да ты в своем уме? Они же еще почти дети! Дети на подросте! Как ты мог додуматься предложить их для такого дела?
-Согласен, - тихо согласился виновник происшедшего. –Они молоды. Но и я тоже молод! Я отправился к Проклятому Городу и если бы не досадная случайность, я бы без помех вернулся в деревню.
-Путь предстоит не легкий. Такое по плечу только взрослым, опытным людям, -услышал он в ответ.
-Вот вы собрали всех взрослых и опытных, - вспыхнул Арин. – И что? В этом деле, как видно, не это главное. А ребята согласятся, если я их попрошу. Вот увидите!
-Но они не охотники и не следопыты. Чем они смогут помочь делу?
-Да, они не охотники. Да, они не умеют ездить на оргаликсах и распознавать следы на снегу. Но они не так уж бесполезны. Гимид умеет владеть мечом, а Лин врачевать. Такие люди не могут не пригодиться в нашем путешествии.
Но несмотря на все его доводы, собравшиеся не сколько не хотели соглашаться с ним.
-Чушь! Глупость! Это неслыханно! – неслось со всех сторон. – Мы ни за что не дадим на это своего согласия!
-Послушайте! Я согласен, что мое предложение необычно во всех отношениях, -все больше распаляясь, продолжал говорить юноша. – Но вы прекрасно понимаете, что если отряд не будет собран, девушку ждет смерть. Да, брать молодых и юных в этот поход рискованно. Но раз никого другого нет…
Арин высказал вслух то, о чем думали все. Это было очевидным. Да. риск был слишком велик, но он был велик в обоих случаях. Послать такой необычный отряд? А если кто из ребят погибнет? Тогда от гнева односельчан не спрячешься. Слыханное ли это дело, –посылать в Лихолесье молодых, почти детей! А не послать? И того хуже. Тогда девица погибнет. И их снова обвинят, на этот раз в бездействии и трусости. И тогда позора и ненависти от своих во век не оберешься.
Старейшины и охотники с шумом принялись обсуждать отчаянное предложение юного охотника. Но ни те, ни другие не были настолько смелыми, чтобы остановиться на одном из этих рискованных вариантов.
И тогда они вновь обратили свои взоры на Лавелика, ища у него поддержки или неодобрения.
-Шутка ли,- детей в Лихолесье брать? Лавелик, это ведь неслыханное дело! В обычный лес, или на какое другое дело, –да. Но не в Лихолесье! Лавелик, скажи, что ты с нами согласен!
Но старый охотник не спешил с отрицанием. Он задумчиво перебил в руках веревку колокола, не торопясь выступить против общей бури голосов.
-А ведь паренек в чем-то прав, -медленно начал он.
-Но Лавелик, это же немыслимо…
-А оставлять девицу на погибель,–мыслимо? И если для спасение души вам нужно ровно восемь охочих, и если у вас самих кишка тонка, то что мешает вам согласиться с идеей парня?
Люди, пристыженные седым старейшиной, тут же замолкли.
-Да, оба паренька молоды. Но не так уж неопытны. Гимид меченосец в городской дружине. Значит, и сила у него есть, и за себя он постоять сможет. Второй, Лин, и правда, совсем юн. Но прошлой осенью он показал, на что способен. Да и к тому же он врачеватель. А врачеватель девице несомненно понадобиться. К тому же, чем волонтер моложе, тем меньше весу. Оргаликсам это на руку, дольше смогут проскакать. Посему, как по мне, это предложение имеет смысл.
-Но этого все равно мало. Даже вместе с ребятней в отряде будет всего семь человек. Нам в любом случае не хватает одного.
Под темным небом на миг повисла звенящая тишина.
-А вот восьмым… восьмым в этом отряде буду я, Лавелик.
После этих слов собрание продлилось недолго. Вскоре люди стали расходиться, еще не до конца уверовавшие в произошедшем. Молчал и Арин, понимая, в какую авантюру он втянул своих друзей. Но делать было нечего, -в четырех часах езды, в холоде и голоде, в темной яме помощи ждала испуганная девушка. Его девушка.
Оставалось дело за малым.
-Так что, Арин, думаешь, ребята согласятся поехать к Проклятому Городу? –Голос Лавелика на этот раз был тих и мягок.
-Они согласятся. –Изумрудные глаза юноши смотрели на старейшину с верой и надеждой. –Они мои друзья. Да и что в этой поездке такого? Всех делов то, -съездить, расширить лаз, вытащить Миританну и вернуться обратно. Они согласятся, я уверен. Они мне не откажут. Лишь бы родители ребят дали свое добро.
-Что ж, абы ребятки согласились. С ихними родителями я буду говорить сам.

[Энрико]

***

Ночные визитеры застали семью Лина врасплох.
Трое детишек уже давно спали. Норадир и Луианна, мать Лина, уже ложились спать. Сам Лин уже давно был в кровать, но размышления о событиях последних часов мешали ему уснуть.
Вдруг в дверь тихонько постучали. Лин удивленно сел, прислушиваясь. Скрипнула половица, -отец вышел посмотреть, кто там явился в столь поздний час. Затем парень услышал тихий разговор. Значит, отец узнал за дверью знакомый голос. Потом до слуха Лина донесся скрип дверей и половица простонала еще несколько раз. Очевидно, нежданные гости вошли в дом.
В доме было три спальни. Одна для младших детей, вторая для супругов, а третья для Лина, как для старшего сына. Через щелочку приоткрытой двери Лин видел, что в жилище вошли четыре человека. Двое из них были старейшинами деревни. Третьим был Лавелик. Четвертым… четвертым гостем, на удивление Лина, оказался Арин.
Через несколько долгих минут дверь в его спальню приоткрылась и на пороге появился Арин. Гость не взял с собой свечи, но по выражению его печальных глаз Лин понял, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Паренек сел на кровать и приготовился слушать.
И Арин все рассказал. О том, что самые смелые охотники деревни побоялись поехать с ним в Лихолесье. О том, что если отряд не доберет людей, Миританна останется умирать в лесу одна. И о том, что единственные, кто могут помочь спасти его самого, Миританну и обе безутешные семьи, это его друзья, -он, Лин, и Гимид.

Сообщение отредактировал Энрико: 28 Июнь 2009 - 20:41

[Таэль]

Ну кто бы сомневался, что парни туда полезут! Лин еще молодец, не стесняется признаться себе, что страшно.

[Энрико]

Таэль (23.06.2009 - 22:41) писал:

Ну кто бы сомневался, что парни туда полезут! Лин еще молодец, не стесняется признаться себе, что страшно.

Угу. немного изменил окончание. И теперь дальше. Принимаю советы по грамматике и прочую критику)


-А теперь скажи, Лин, могу ли я рассчитывать на твою помощь в этом деле?
Лин ликовал. Хо! Конечно же, он был согласен.
Да и как тут было не согласиться?
Ведь его приглашали принять участие в путешествии к Лихолесью, где дорога пройдет через глухие леса, кишащие хищниками и различными лиходеями! Это ли не приключение для настоящих героев?
Во-вторых, это же прекрасная возможность показать окружающим на что он способен. Поехать в такое рискованное путешествие и вернуться домой победителем. Показать всем, -родителям, соседям, приятелям, что он больше не ребенок, и что к нему стоит относиться, как к настоящему мужчине!
В-третьих, это же такая прекрасная возможность испытать самого себя, проявить все свои таланты? Все, на что он действительно способен.
И в четвертых. В этот поход его позвал лучший друг. А для него друзья и дружба это все. Не мог же он отказать в просьбе другу, и тем самым предать их дружбу? Конечно не мог. Тем более, что после согласия он и его друзья проведут это увлекательное путешествие вместе.
Внезапно дверь снова отворилась и на пороге спальни показался его отец. Кузнец посмотрел тяжелым взглядом на обеих ребят. За его широкой спиной смутно угадывались силуэты старейшин, уныло понуривших головы.
Лин встал с кровати, осознавая важность происходящего.
-Сын, -глухим голосом медленно произнес его отец. – Ты уже знаешь, зачем пришли сюда эти люди. Тебя они пришли просить поехать вместе с ними, а меня, – отпустить тебя. Не стану скрывать, мне было трудно сделать свой выбор. Я не хотел отпускать тебя, так как считаю, что ты еще слишком мал для таких рискованных дел. Но мне тяжело думать, что от моего решения может зависеть, умрет та девушка в лесу или нет. И я с нелегким сердцем представляю этот выбор тебе. Все решит только твое слово. Хочешь – поедешь в это дурное место. Но если не хочешь, скажи, и тебя никто не заставит покинуть этих надежных стен.
Услышав эти слова, Лин неожиданно для себя взбунтовался. Кровь ударила ему в лицо, распрямила плечи, перехватила дыхание. И заговорила нем.
-Да как же это так? –внутренне взорвался Лин. В его душе грохотала буря, гром и молнии, сметающие все на своем пути. – Мой отец боится отпустить меня одного, да? Считает меня слишком маленьким, так? И не стесняется при всех говорить об этом? При старейшинах, при его друге, и при нем самом? Да как он посмел его так унизить? Оскорбить своего сына под таким, казалось бы, благовидным предлогом!
Буря из гнева и обиды продолжала клокотать в пареньке, вздымая в нем огромные порыва негодования и противления. Тело его трепетало, словно парус под натиском бушующего урагана. И если раньше Лин еще сомневался, каким будет его ответ, голос крови все решил за него. Это стало последней пятой причиной дать положительный ответ, –желание показать своему отцу, что он уже не ребенок, и его не нужно прятать за своей широкой спиной.
Так велела ему его кровь.
-Я еду, - едва сдерживая кипящие эмоции, коротко изрек он.

Часть вторая.

Мать разбудила Лина еще засветло. Приготовила еды, поплакала. Дала в дорогу одежды и снова плакала, -переживала. Отец был намного сдержаннее. Он дал сыну несколько полезных советов на дорогу, и после этого Лин покинул отчий дом.
Студеный холод утра на миг остановил нерешительно бредущего парня. Лин снова засомневался, - а стоит ли ему ехать, и безопасен ли путь? В темном небе догорали последние звезды, и лишь узкая полоска на восходе свидетельствовала о пробуждении небесного светила. И снова ему расхотелось покидать теплые и надежные стены отчего дома. Поплотнее натянув капюшон теплой куртки, он решительно вышел со двора и закрыл калитку.
Но к месту встречи он направился не сразу. Первым делом Лин хотел посетить дом старика Емперхириана, в надежде выпросить у колдуна несколько полезных вещей.
Входя в жилище старого колдуна паренек больше беспокоился о том, как примет его старик в такую несусветную рань. Однако его внимание отвлекло нечто необычное. Взгляд паренька зацепился за странную деталь. Обувь старика, до того покрытая толстым слоем пыли, сегодня лежала не на своем месте. Мало того, подошва старых туфель была выпачкана ярко-красной глиной. Это было странно вдвойне. Старик никогда не выходил за пределы своего дома, и, в чем был уверен Лин, красной глины ни в деревне, ни в ее окрестностях никогда не было.
Но мысли об обуви и глине тут же улетучились, когда юный гость с радостью обнаружил, что колдун уже не спит.
-Доброе утро, Емперхириан, –поприветствовал ученик старого колдуна.
-И тебе, Лин, того же, - зевая, ответил ведун. –Что, отправляешься в поход?
-Ты уже знаешь? –удивился Лин
-Да, -ответил хозяин дома. –Об этом шумит вся деревня. За этими стенами только и слышно о том, что должно произойти сегодня.
Лин гордо выпятил грудь.
-Так за чем ты пришел ко мне в такое время? Уж точно не затем, чтобы получить от старика несколько нравоучений?
-Ах, да. Я ведь пускаюсь в опасный путь. Не мог бы ты одолжить мне на время этого похода свою саблю и колдовской посох? Я надеюсь, они мне не понадобятся, но все же я бы хотел иметь их с собой для полной… уверенности.
Однажды Лин уже смог воспользовался этими вещами. Сабля старого ведуна была непростой. Она имела удивительное свойство, - приспосабливаться к руке того, кто ее носит. Поэтому, в малоопытных руках Лина она всегда была легкой и удобной. К тому же эта сабля, как он знал, никогда не тупилась и не ломалась. О свойствах посоха Лин знал крайне мало, но был уверен, что в арсенале колдуна он занимает не последнее место.
Но ответ старого ведуна был более чем неожиданным.
-Скажи мне, Лин, зачем ты решил взяться за это дело?
Лин удивился такой резкой смене темы разговора. Но зная, что старик никогда ничего не делает без веской причины, он, немного подумав, чистосердечно выложил все как есть. О своем желании совершить что-то геройски смелое и безрассудное. О желание показать себе и всем то, на что он способен. Не забыл он упомянуть о своей преданности дружбе и друзьям. И, немного тушуясь, он рассказал и о том, что хочет доказать своему отцу то, что он уже давно не юнец и сам может принимать серьезные решения.
Старик почтительно выслушал откровения Лина, раз за разом загибая пальцы на ладони. Затем он поднял собранный кулак и показал его парню.
-Именно это я и называю голосом крови, -насмешливо произнес старый колдун. – Это свойственно всем твоим ровесникам. Вы ищете себя, ищете свое место в этом мире. Вы ищете путь в этот взрослый мир и часто идете не проложенными тропами, а как умеете. Потому, что так велит вам она, ваша кровь.
-О чем это ты? –удивленно спросил Лин.
-Ты назвал мне пять причин. Пять причин, побудивших тебя принять участие в таком ответственном деле. Не спорю, в твоих глазах эти причины действительно выглядят весомо. Такова особенность твоего возраста. Но я не увидел в них главной, единственно важной причины, что должна была побудить твои разум и сердце решиться на такой смелый шаг.
-Возможно, я что-то упустил. Но остальные причины далеко не так мелочны…
-Да разве? Ты говоришь о своей жажде к приключениям и геройству? О намерении потрясти весь свет своим внутренним миром? О мальчишеском желании отстаивать идеалы дружбы и привязанности? И о болезненном нежелании оставаться под отеческим покровом? Поверь, Лин, это не настоящее мужество, и это далеко не то, что делает нас людьми. Это все скорлупа, Лин. Прах и пыль. Прах и пыль, которые не задержаться в твоем сердце надолго, а пройдут с годами, как зимний снег или весенняя капель. Это все твои эмоции, твое ребячество и гордость.
-Но я все равно уверен в обратном!
-Да? –усмехнулся старик. –А скажи-ка мне, Лин, как прошел твой вчерашний разговор с отцом, и что стало причиной, побудившей тебя дать свой окончательный ответ?
Юный колдун вдруг зарделся от стыда. Насколько возвышенно он чувствовал себя до этого вопроса, настолько же конфузливо он ощутил себя после. Ему было невероятно совестно за вчерашнее. За свои мысли, полные эгоизма, за свои чувства, наполненные непримиримым недоверием. Лин стыдился вспоминать об этом, стеснялся признаться самому себе в том, что это действительно было, и это было с ним. И страшно было признаться в том, что такие мысли могли рождаться к тем людям, которые так сильно любили и оберегали его всю жизнь.
-Вот видишь. –Улыбка старика была мягкой и успокаивающей. –Теперь ты начинаешь понимать. Не все, что кажется тебе таким значимым сейчас, окажется таковым и на самом деле.
Лин поднял к лицу правую руку и сжал ладонь в кулак. Пять причин, словно пять пальцев на одной руке. Раньше Лин верил в их непреложность. Но старик с успехом заставил его засомневаться над одной из них. Может и остальные причины не настолько существенны?
-Не переживай, ученик, –слышал он вокруг себя мягкий голос. – Для любого человека вполне нормально быть ведомым чувствами, -поражаться и раздражаться, испытывать к кому-то любовь или радость, чувствовать страх, боль, обиду. Вдобавок, сейчас в твоей жизни пробуждаются новые, неизведанные чувства и ощущения.
Но чувства это как стекло. Они не показывают тебе этот мир таким, каков он есть. Они всегда искривляют твое восприятие, придают этому миру окраску, разбивают истину на тени и полутени. Поэтому, прежде чем что-то сделать, вначале крепко подумай, что на самом деле движет тобой. И что должно двигать поистине. Поступая так, ты сможешь достичь многого. И только тогда ты сможешь уразуметь правила белого волшебства.
-Понимаю, - ответил юный колдун.
-Поэтому ты должен понять, почему я отказываюсь дать тебе свой волшебный посох, - продолжал объяснять старый колдун. - В колдовстве воды сокрыта великая сила. А ты еще слишком горяч, и слишком необуздан в своем сердце. Я не могу отдать свой посох в ненадежные руки. Даже на время.
Лин вспыхнул, стыдливо опустив глаза.
-Но ты не уйдешь из моего дома с пустыми руками, -тут же подбодрил паренька ведун. -Что касается моей сабли, ее я могу тебе доверить.
Паренек прошел в угол комнаты, где в беспорядке были разбросаны разнообразные пожитки колдуна и при свете еле тлеющих углей нашел то, что искал. -Спасибо, учитель, -поблагодарил он, засовывая поблескивающее оружие за пояс
-И вот еще что, -окликнул его ведун. - Возьми со стола вот эту флягу. В ней свяченная вода.
-Для чего она мне? –спросил юный колдун, тем не менее подчиняясь воле старика.
-Придет время, -узнаешь, -загадочно произнес колдун.
Лин поднес флягу к лицу. Обычная литровая бутыль. Он понюхал крышку, – оттуда ничем знакомым не пахло. Парень засунул ее в глубокий подсумок.
-Иди с миром. Возвратись с победой. Донеси свет и добро людям, -пожелал ему старик на прощанье. Паренек поблагодарил его и поспешно вышел, раздумывая над словами колдуна.
На месте встречи охотников и прочих добровольцев царило необычное оживление. За несколько ночных часов произошло еще пару событий.
Во-первых, как оказалось, у них похитили одного из четырех скакунов. Случайно оказавшиеся на улице люди увидели молодого паренька. И судя по описанию, это был никто иной, как Видан.
Второй новостью было то, что не все охотники вышли на условленное место. Собравшихся было на одного меньше. Очевидно, один из охотников решил не отправляться в опасное путешествие.
Собравшиеся вновь принялись возмущаться и жаловаться. Старый Лавелик с присущей ему сдержанностью вновь стал успокаивал всех.
-По моему, все складывается не так уж плохо, -заявил он.- У вас есть трое скакунов. Есть трое бывалых охотников, и трое юнцов. По-моему, это весьма неплохая компания.
-Но нас должно было быть восьмеро? - попытался возразить один из охотников.
-Значит, так распорядилась судьба, – пожал плечами старейшина. –Ну не отменять же теперь ваш поход-то?
Да, после всех этих долговременных споров, пересудов и приготовлений, отказываться от поездки было неразумно.
-Итак, спасать Миританну едут шестеро. Аргус, Барок и Велемир, -обратился седой старик к охотникам. - Вся надежда на вас. Доведите отряд до места в целости и сохранности. Смотрите за юнцами, чтоб те не пострадали, и за оргаликсами, чтобы не переутомлялись. Тебя, Аргус, назначаю старшим отряда. Вы же, Арин, Гимид и Лин, - обернулся Лавелик к трем молодым членам отряда, - будьте паиньками. Слушайте старших и помогайте всем, чем сможете.
Ребята кивнули в ответ, принимая наказ старейшины деревни.
-Благословляю вас, - возвысил свой голос старый охотник. –Пусть на вашем пути не встретиться ни люда худого, ни зверя лесного. И да будут Великие Предки с вами.
С этими словами шестеро смельчаков разбились на пары, и взобравшись на троих животных, с волнением устремились в дальний путь.

[Энрико]

***

Вынырнувшее из-за горизонта солнце наконец-то одарило лес теплом и светом. Лин на удивление друзей довольно легко переносил холод и мороз, но даже ему было приятно распахнуть теплые одежды и подставить солнцу озябшее тело.
Юный путешественник с удовольствием оглядывал все вокруг. Было заметно, что первые теплые дни сделали свое дело. Кругом разлились грязно-серые лужи и змеились редкие ручейки. И хотя в лесу, между деревьев, еще виднелись редкие снежные поля, было очевидно, что прятаться зиме оставалось недолго.
Но от созерцания окрестностей парня частенько отвлекали более насущные дорожные проблемы. Лин никогда раньше не ездил на оргаликсе. Тем более в двойной связке. Вначале он еще держался, но вскоре от постоянного покачивания у него начала кружиться голова. А через какое-то время у него с непривычки заболели не только все мягкие, но и все твердые части тела. Лин заметил, что и Гимид чувствует себя не лучше. Пришлось ребятам время от времени просить охотников о привале, чтобы дать своему измученному телу время на отдых. Те не возражали, ведь и оргаликсам, непривычным к двойной тяжести, следовало переводить дух.
Отдыхая, Лин время от времени интересовался у охотника Барока о трудностях и особенностях предстоящего пути.
-Барок, а Барок? –обратился он к своему спутнику на первом же привале.
-Да Лин? -вмиг отозвался тот.
-Расскажи мне о нашем пути и о тех местах, через которые мы должны пройти.
-Тебе интересно?
-Шутишь?
-Ну слушай.
Цель нашего путешествия лежит прямо у северных границ Ондоларийского княжества. Поэтому и путь наш через Северный лес, до самого Проклятого Города.
Так вот. Между Большой Дланью и этим самым местом есть всего одна большая деревня, -Глухомань. Хорошая была деревня. Людная, большая. Да только с появлением Лихолесья половина народу из нее тут же сбежала. Но связь между деревнями осталась. И дорога, хоть и плохенькая, тоже есть. Если все будет идти хорошо, то через два часа езды мы окажемся там.
Дальше сложнее, - насупился охотник. – Далее на севере есть только два людных места, - поселения Охотничье да Ратное. Но они находятся далеко от основной дороги. Поселения эти маленькие, их люди ездят в город редко. Поэтому и сама дорога не ахти какая, как по качеству, так и по людности.
Но если до того перекрестка путь худо-бедно, но хоженый, дальше дороги нет совсем. Пока Твердыня был обычным городом, дорога, разумеется, была. Но с тех пор, как все произошло, люди перестали туда ходить. И за десяток лет там все заросло. Так вот, от Глухомани до перекрестка с Ратной и Охотничьей нам еще час добираться. А потом от перекрестка через Лихолесье к городу еще столько же. Если повезет. Лихолесье оно на то и Лихолесье. Смекаешь?
-Про Лихолесье мне все понятно, - вновь обратился к охотнику Лин на следующем привале. - Северный лес, он опасный? – настороженно поинтересовался Лин.
-Не опаснее остальных лесов, - с усмешкой ответил охотник. – Как и везде, здесь есть свои травоядные животные, и свои хищники. Правда, сейчас весна, и хищники должно быть ужасно оголодали. Один-два хищника на нам не страшны, угрозу представляют бродячие стаи. Но Аргус будет ехать впереди и разведывать дорогу, так что сюрпризов, дай бог, не предвидится.
-Это хорошо, - повеселев, ответил Лин.
-Но самое опасное, что может подстерегать нас в этом лесу, это не звери, - добавил разговорчивый охотник.
-А что? – поинтересовался Лин.
-Люди, - холодно ответил тот.
И снова мелькают деревья вдоль дороги. Лин едва дождался очередного привала, чтобы удивленно спросить:
-О каких людях идет речь?
-О плохих людях, о разных плохих людях, -проворчал Барок и принялся разъяснять.
-Раз есть лес, то в нем должны быть и охотники. И они тут есть. Обычные охотники ловят и убивают дичь для еды или для торга. Есть в лесу и другие охотники. Те, что только ловят зверей. Но ловят они не каждого зверя, а только редких, экзотических тварей, чтобы затем продать в город для утехи богатых горожан. Таких охотников мы называем «экзотами». И тех и других можно особо не бояться…как правило.
Бывают здесь искатели сокровищ. Но их можно встретить только на руинах или рядом с ними. С тех пор, как появился Проклятый Город, эти потрошители мертвых стали появляться все чаще. Основное их занятие известно какое. Но если они встретят одинокого путника, то не побрезгуют и разбоем. Еще здесь иногда бывают работорговцы, те еще сволочи. С ними обычным людям, да без оружия, вообще лучше не встречаться. Они и добро отберут, и людей в оборот пустят.
И уж кого полно в этих лесах, так это мошенников, разбойников и бандитов. До главных дорог и трактов отсюда далеко, а значит, далеко до дорожной стражи и закона. Вот и оседает в таких местах различный сброд. Одни попытаются лишить людей добра хитростью, другие силой, а третьи могут лишить вместе с тем и жизни. Наше счастье, что мы верхом и при оружии. Хотя иногда и этого бывает мало.
-М-да. - Лин насупился еще больше. Теперь он понимал нежелание деревенских охотников отправляться в путь.
-Хотя дорога, Лин, существо непредсказуемое, –закончил Барок с ухмылкой. – Можно проехать, как Арин, до самого Лихолесья, и никого не встретить. А иногда бывает по-другому. Но на все это воля Великих Предков, да ниспошлют они нам удачу.
После слов охотника трепет в груди Лина еще долго не затихал.
Так, чередуя езду и отдых, они продолжили свой путь по лесной дороге. Аргус с Арином умчались вперед, чтобы разведать дорогу Но путь через этот участок лесной чащи оказался на редкость спокойным. Несколько раз на пути им даже попадались встречные телеги, показывая, что сообщение между деревнями еще теплиться.
После нескольких часов путешествия отряд в конце концов добрался до Глухомани, -последней крупной деревни в этих землях.
Деревня встретила путешественников покосившимися заборами, редким блеянием домашней живности и толпами любопытных жителей. Гости в деревне были большой редкостью, для жителей южных земель в этих краях не было ничего, достойного подобных визитов. Аргус решил ненадолго задержаться в таверне, дав отдых животным и людям. Разместившись в наполовину пустом зале, гости принялись рассказывать местным жителям последние новости, а те, в свою очередь, отблагодарили соседей сытной едой.
Каково же было удивление шестерых гостей, когда за одним из столов таверны они увидели своего сбежавшего односельчанина, Видана. Тот сидел перед остывшим блюдом и явно маялся от безделья.
-Кого это мы тут видим? -с неподдельным удивлением проговорил Аргус, делая рукой знак парню присоединиться к их столу. –Видан, ты ли это?
Плотная фигура парня неуверенно переместилась на указанное место. Несмотря на близящееся покарание было видно, что парень одновременно рад этой встрече.
Аргус принялся распекать парня за самоуправство.
-Зачем ты это сделал, Видан? – выразил свое неодобрение Аргус. –Зачем увел у нас скакуна?
Видан покраснел, но тем не менее гордо ответил:
-Я был на площади, когда старейшины выбирали добровольцев для походя в Лихолесье. Я видел, что никто не спешит идти на помощь Миританне. И я решил самостоятельно поехать в лес и в одиночку спасти свою бывшую возлюбленную.
-Хотел стать для нас примером, да? – полюбопытствовал Аргус насмешливо.
-А почему бы и нет? – выпятил он нижнюю губу.
Лин прекрасно понимал чувства Видана, и даже в чем-то завидовал ему. Он и сам мечтал о подобном. Будь у него схожие обстоятельства, да побольше смелости, он бы поступил точно так же. В одиночку отправиться на помощь любимой… Это ли не подвиг, это ли не геройство? Одним выстрелом поразить сразу две мишени,- стать героем и для деревни, и для возлюбленной!
Но старший охотник ничуть не разделял положительного настроя самолюбивого односельчанина.
-О чем ты думал своей головой? –возмутился он. – Украв скакуна, ты поставил под удар и наш поход! Спасибо Лавелику и его красноречию за то, что ему удалось уговорить нас. И даже тетерь нас на одного участника меньше, чем могло бы быть.
-То-то и оно, - откликнулся Арин. –Об этом наш герой и не подумал.
Услышав такие замечания Лин напрягся, внимательно прислушиваясь. С доводами старшего охотника нельзя было не согласиться. Похоже, геройство упрямого паренька для многих могло выйти боком. Теперь юный путешественник вслушивался в происходящее с большим вниманием.
-А если бы твой скакун повредил ногу? Что тогда? А если бы ты заблудился? И девицу бы не спас, и себя бы погубил.
-Но я…
-А если бы хищники на дороге? А ты один, безо всякой подмоги! Или, не приведи Великие Предки, разбойники или бандиты тебе на дороге попались? Что тогда?
Видан перестал сопротивляться, начиная понимать, что действительно поступил не совсем разумно.
-Кстати, а тут ты что делаешь, Видан? – подозрительно спросил его Арин.
-Я тут это… отдыхаю, –ответил юноша, неуверенно пряча глаза.
-Что-то долго ты отдыхаешь, -с долей иронии продолжил юный охотник. –Ты выехал из деревни часа на два раньше нас. По идее ты уже должен был быть на месте, а до сих пор торчишь в Глухомани. Что-то тут не вяжется.
-А у меня… а я … это, –вдруг замялся он. -У меня оргаликс ногу подвернул, - смущенно сообщил Видан, пряча взгляд за копной темных волос. –Поэтому мне пришлось задержаться в деревне, чтобы мой скакун смог передохнуть и поправиться.
Его вранье было настолько очевидным, что Видан и сам это понял.
-Я, я просто поздно понял, что я не знаю места, где пропала Миританна, -алея от стыда, с трудом сознался он.
-Вот! –нравоучительно заметил Аргус, добавляя еще один аргумент к своему списку порицаний. – Услышал, что девица пропала в Лихолесье, рядом с Проклятым Городом, и геройски пустился в путь, ни с кем не посоветовавшись. А город-то не маленький. Да и лес вокруг него тоже.
-Герой, - добавил Арин тоном, полным сарказма.
Гимид, видя молчание Лина, незаметно придвинулся к нему и прошептал на ухо:
-Что-то я сильно сомневаюсь в таком благородном порыве. Врет он все. Да, скакуна он умыкнул специально, чтобы отправившись в одиночку, прослыть героем. А как подальше отъехал, то сдрейфил. И только потом понял, что он и дороги не знает. И поэтому стал дожидаться нас.
Лин кивнул головой. Это больше походило на правду. Похоже то, что он еще несколько минут назад считал геройством, на самом деле оказалось всего лишь обычным самолюбием. И от такого самолюбия мог пострадать не только сам «герой», но и люди, что окружали его.
Тогда что такое настоящее геройство? Лин чувствовал, что смысл этого понятия ускользает от него. Так стоит ли бороться за то, чего не понимаешь?
Лин поднес к лицу ладонь и согнул пальцы в кулак. Пять причин, да. Он вздохнул и выпрямил мизинец. Затем вздохнул еще тяжелее и распрямил безымянный палец. Минус еще одна причина. Парень глубоко задумался.
Из раздумий его вывел громкий окрик охотника.
-А ну тише парни! Успокойтесь! –прикрикнул он на препирающегося Арина и Видана. Юношам пришлось подчиниться.
-Хорошо, что мы встретились, - заявил Аргус. –Теперь, Видан, хочешь ты того или нет, но я беру тебя в наш отряд. Теперь ты поступаешь под мое командование. А это значит - больше никакого геройства, никакого самоуправства и никаких необдуманных решений. Понятно?
-Ясно, -пробурчал он.
-И поскольку мне для разведки нужен отдельный скакун, твоего оргаликса я забираю себе. А ты пересядешь на мое место, вместе с Арином.
Юный охотник фыркнул, но не сказал ничего. Очевидно, что его не сильно порадовало такое соседство. Гимид понимающе хихикнул в ответ. Лин же глубокомысленно промолчал.

[Энрико]

***

И снова их путь лежал через лесные чащи.
Сразу за Глухоманью расстилался огромный черный лес, разительно отличавшийся от всего, виденного людьми ранее. По обе стороны дороги высочились громадные деревья, и люди, даже задрав головы, не могли разглядеть их вершин. Толстые, в несколько обхватов, стволы, вздымались ввысь словно гигантские колонны, подпирающие небосвод. Раскидистые ветви, точно многочисленные руки, поднимались над путешественниками, стараясь затмить само небо. А гигантские корни, будто разбуженные солнечным теплом змеи, заполонили всю землю под ними.
Лин никогда не видел таких древних и величавых деревьев, возвышающихся словно памятники минувших веков. Было вполне естественно предположить, что листья многих из них могли наслаждаться солнечным светом уже не одну сотню лет. Исполинские деревья казались людям настоящими хозяевами леса. Рядом с ними они чувствовали себя не уютно, словно гости, заехавшие в чужой дом без предупреждения.
Люди все двигались и двигались через лес, а этим великанам, казалось, не было ни конца, ни края. Старая дорога была едва видна, размытая водами дождей и снегов. Птицы, уже забывшие голос человека, бесстрашно пели над головами, и даже дикие звери час от часу не боялись переходить людям путь. Барок был прав. Падение Твердыни быстро превратило многолюдный край в дикую местность.
Когда отряд, следуя в отдалении за своим командиром, повернул за один из многочисленных поворотов, им неожиданно пришлось остановиться. За поворотом стоял Аргус. Но всадник не был один. Он о чем-то быстро переговаривался с каким-то незнакомцем, одежда и амуниция которого выказывала ремесло охотника.
Лин заметил, что рука Барока медленно потянулась к луку. Тогда и сам Лин, следуя примеру, осторожно переместил саблю в более удобное положение и застыл в тревожном ожидании.
Аргус повернулся и знаком показал подоспевшим товарищам, что все в порядке. Охотники успокоились, сняли руки с оружия и подъехали ближе.
-Это Шимид, -принялся объяснять Аргус. - Он охотник. Он хочет знать, есть ли среди нас опытные врачеватели. Один из охотников его отряда, похоже, получил серьезную рану, и тому срочно нужна помощь.
Взгляды всех шестерых тут же переключились на Лина. Паренек мгновенно почувствовал себя неловко. Он не любил оказываться в центре внимания.
-Лин, ты же у нас врачеватель, -вопросил Аргус. –Что скажешь?
Парень смутился еще больше. Конечно, он был врачевателем. Но чтобы выучиться на мастера нужно было учиться целых семь лет. А он пока проучился всего лишь год, поэтому его возможности были сильно ограниченны. Лишний раз говорить об этом ему было не с руки.
-Я, конечно, врачеватель, но не достаточно опытный, - вынужден был признаться он. - Я обучался на лекаря, но все что я умею, так это лечить болезни костей и кожи. Сыпь, укусы, инфекционные раны. Растяжения, вывихи, переломы. Но если у вашего охотника что-то серьезное…
-Тогда нам стоит посмотреть, что у них там произошло, -начал было Аргус.
Но тут в разговор вмешался Видан.
-Нам некогда! –выкрикнул он из-за спины Арина. – Нас ждет Миританна. Она уже пол дня находиться в земляной ловушке. И нам некогда тратить наше время!
Аргус колебался не больше секунды.
-Люди в беде, и мы обязаны хотя бы посмотреть, можем ли мы им помочь. Лагерь охотников, как я понял, находиться неподалеку. Веди нас, Шимид.
Стоянка и правда оказалась недалеко от дороги. Возле небольшого костра гости смогли различить двадцать фигур, бродящих среди множества пустых клеток.
-Экзоты? – догадался Лин. Арин кивнул и добавил:.
-Точно, они. В наших краях никто не будет охотиться за зверем, чтобы посадить его в клетку. Никак не пойму, что за радость глядеть на чудных зверей? Как по мне, зверю самое место на вертеле, в котелке или в желудке.
Пришлый охотник сразу перехватил их взгляды.
-Неудачная охота получилась, -печально прокомментировал он пустые клетки. –Два дня охотились, скакунов загнали, и все в пустую, - ничего не нашли. А сегодня утром, вот невезение, напоролись на «двенадцатилапого». Зверь бросился на нас. Кто смог, успел отскочить. А Ковер, сын Тамарона, не успел. Зверюга задела его лапой. Теперь ему требуется помощь.
-Но среди вас должны быть люди, умеющие лечить обычные ранения, - удивился Арин, знавший об охоте и охотниках не понаслышке. –Все охотники умеют оказывать такую помощь.
-Да. Но эта рана слишком большая, –пояснил Шимид. –И к тому же….
-Как ты сказал? – вдруг перебил его Аргус. - Ковер, сын Тамарона? Но люди так себя не представляют!
-Конечно. Я что, не сказал? Ковер,- ороклим. И именно он был лекарем среди всей группы ороклимов. Когда хищник ранил его, среди ороклимов не нашлось никого, кто смог бы помочь своему соплеменнику. Поэтому нам понадобился другой врачеватель, опытный в таких делах.
-Ороклим? О боги, –только и прошептал Лин.
Через несколько шагов изумленные путешественники наконец-то въехали в лагерь охотников. Теперь они смогли рассмотреть все в деталях.
Два десятка охотников, расположившихся вокруг костра, лишь наполовину состояли из людей. Вторая половина была ороклимами, представителями другой рассы существ.
Ороклимы, или как их называли люди, «большеголовые», были сильным и гордым народом, живущим исключительно с даров леса и полей. Они были хорошими земледельцами, фермерами, скотоводами, и отличными охотниками. Благодаря своей врожденной связи с лесом, высокому росту и физическим навыкам, а так же хорошо сконструированному метательному оружию, охотник-ороклим никогда не возвращался домой без добычи. И поэтому, если людям нужна была знатная добыча, то лучшего собрата по оружию, чем ороклимы, трудно было бы отыскать.
Шимид в двух словах обрисовал активизировавшемуся лагерю случайную встречу с путешественниками. Когда он закончил, все лица повернулись к юному врачевателю. Лин успел только слезть с оргаликса и смущенно прижаться к его теплому боку. Его настроение омрачалось все больше.
Из группы охотников тут же вышел один из ороклимов и направился в сторону пришедших.
Фигурой и телосложением ороклимы были очень похожи на людей. В высоту они достигали двух метров и были узковаты в плечах, за что люди их иногда обзывали «жердями» или «каланчами». Самой большой отличительной особенностью ороклимов была их голова. Большая, вытянутая, с покатым лбом и коническим затылком. На угловатом лице ороклима гармонично сочетались приплюснутый нос, маленький подбородок и небольшие остроконечные ушки. Черными пятнами выделялись большие, черные как смоль, глаза. Волосы ороклимы собирали в пучок на затылке, откуда те свисали наподобие конского хвоста. Еще одной особенностью иноплеменников был ярко-пунцовый цвет кожи и татуировки на половину тела.
Ороклимы не были в этих местах большой редкостью. В период осенних торгов они часто разъезжали по окрестным деревням и их внешний вид уже не удивлял парня. Волновало другое. Лин не знал, как они отнесутся к его заявлению о том, что он не сможет вылечить их соплеменника. А что именно так и будет, он почти не сомневался.
Статный ороклим наконец подошел к Лину. Когда тот приблизился, голова паренька оказалась на уровне его груди.
-Я Малах, сын Боледара, из племени Зеленой Долины, -представился иноплеменник звонким голосом. - Со мной охотники из моего племени. Один из них в беду попал. Нам умелый врачеватель нужен. Ты помочь можешь?- На человеческом языке ороклим говорил вполне умело, только немного непривычно расставлял слова.
-Я Лин, сын Норадира и Луианны, из деревни Большая Длань, что в Ондаларии, -представился паренек, разглядывая детали кожаных одежд «большеголового». –Да, я умею лечить болезни моего народа. Чтобы узнать, могу я помочь или нет, я вначале должен осмотреть хворого.
-И так и думал, - строго сказал ороклим с высоты своего немалого роста. –Ты еще слишком юн, чтоб хорошим врачевателем быть. Что ж, иди, смотри. - Ороклим развернулся и пошел в другой конец лагеря. Юный врачеватель отправился вслед за ним.
Лин шел за большеголовым в страхе и растерянности. Положение, в которое попал юнец, было не из приятных.
Год учебы у соседского лекаря не прошел для парня зря. Он знал многие целебные растения, растущие в этих краях. Знал, когда нужно собирать их. Знал, из каких частей, –листьев, стеблей, цветков или корней, можно приготовить различные лекарства. Знал, - и готовил, а потом и успешно применял на практике. Он преуспел в своем деле, так как обучался своему ремеслу с большим интересом и со всей тщательностью.
Однако же в этом случае все его знания были абсолютно бесполезны. Да, он умел лечить. Но лечить людей, и только людей. Для лечения существ прочих расс его знаний было недостаточно. Он не мог ни распознать чужие болезни, ни, тем более, вылечить их. Травы, полезные для людей, могли быть бесполезны для других существ, а иногда и опасны. А выяснять полезность или опасность тех или иных трав было делом долгим и хлопотным. Не только оттого, что у каждой рассы одна и та же трава имела разные названия. А еще и потому, что не каждый ороклим, как и не каждый человек, понимал толк в лекарственных травах.
Вот и получалось. Лин шел вслед за пунцовокожим иноплеменником, уже заранее зная, что ничем не может ему помочь. Если бы Шимид еще тогда рассказал им, что больной был ороклимом, Лин отказался бы сразу. Было неприятно осознавать, что даже при всем своем желании он не сможет помочь пострадавшему. Так же ему было неудобно, что своим появлением он безосновательно пробудил надежду соплеменников раненного. В добавок, его пугало сознаться в своей полной беспомощности под взглядом сурового ороклима.
Осмотр пострадавшего упростил и подтвердил его опасения. Причина страданий охотника была на виду, -разъяренный зверь, убегая, задел ороклима своим длинным когтем, и оставил на теле охотника огромную рану от бедра до колена. Его соплеменники живо стянули края ужасной раны, но потеря крови уже была невосполнима. Кожа ороклима превратилась из ярко-красной в бледно-розовую, а сам больной впал в беспамятство. Он умирал.
Юный лекарь готов был признать свое поражение. Это было досадно, но терпимо, - ведь никто не ожидал от него невозможного. Он человек, а больной ороклим. Он всего лишь ученик, а рана, с которой он столкнулся, была выше его возможностей. Вот и все. Ответ очевиден и прост,- он бессилен.

[Энрико]

Лин уже собрался произнести вердикт, но лежащий на земле ороклим вдруг открыл глаза. В них читалось столько неприкрытого страха, столько разрывающей тело боли, что Лин не смог отвести от них взгляда. Боль и страх четко передавались ему самому, словно этот взгляд связал их наподобие невидимой нити. Через миг Лин стал ощущать эти чувства, как свои собственные. И он не мог просто оставить их в стороне. Да, как лекарь он был бессилен. Это было правдой. Но у него оставалась еще одна возможность. Нет, всего лишь ее тень.
Лин взволнованно попросил старшего ороклима подождать и направился к своим сотоварищам. Коротко объяснил увиденное: рана большая, и он не может помочь ороклиму своими снадобьями.
-Тогда что же тебя гнетет? –прочел его чувства Аргус.
Лин решился выложить все начистоту.
-Кроме того, что я лекарь, я еще и колдун, -напомнил он своим односельчанам. – Колдун воды. И если в возможностях трав я еще сомневаюсь, то в свойствах воды я уверен. Она едина для всех, для деревьев и животных, для людей и ороклимов. При помощи магии я сумею сделать целебную воду. Попав вовнутрь, она покроет потерю крови, пробудит разум и заставит тело бороться с болезнью.
-Так в чем же проблема? – нетерпеливо встрял Видан.
Юный колдун воды мрачно нахмурился.
-Я знаю, что могу его вылечить больного с помощью магической воды.. Но я не знаю, как отнесутся к этому ороклимы. Ведь речь пойдет о ведовстве. Уверуют ли они в мои силы, поверят ли они в мои намерения? Разрешат ли колдовать над своим соплеменником? И как потом отнесется к этому сам больной?
Люди молчали. Ответить на эти вопросы они были не в силах.
-И главное, -поспеет ли моя помощь вовремя? А вдруг я опоздаю, и ороклим после лечения все равно умрет? Тогда в этом обвинят меня, а что случиться после этого, догадаться не трудно. Мне страшно, Аргус. Я боюсь,- вот в чем проблема.
Шестеро попутчиков продолжали молчать, понимая, что советовать в таком деле бесполезно.
-Может, мы проголосуем? –предложил традиционный способ решения конфликтов Аргус.
Они проголосовали. Трое было «против», трое «за».
-Что ж, тебе решать, Лин, – высказал очевидное охотник. –Мы оставим тебя одного. Только решай побыстрее.
Лин задумался. Крепко задумался. В нем боролись две сущности, - лекарь и человек. Как лекарь он понимал, что ороклим хоть и иноплеменник, но все же обычный больной, которому можно и нужно помочь. А как человек Лин банально боялся. Сильно боялся. Боялся самих ороклимов, их непростого и непредсказуемого характера. Боялся их неприятия и подозрительности в таком деле. Естественно, боялся и их гнева в случае, если все же что-то пойдет не так. Он колебался и в смятении не мог решить, какому из двух решений отдать свое предпочтение.
Зашуршали прошлогодние листья. К юному колдуну подошел Арин.
-Все еще не можешь выбрать? –удивленно проговорил он, видя Лина, пребывающего в замешательстве.
-Не могу, –пожал плечами паренек. –Долг зовет к одному, а душа к другому.
-Тогда брось ты все это! Пока ты тут решаешь, там, в яме, страдает Миританна. Ты что, забыл об этом? Или у тебя так много лишнего времени?
-Нет, я не забыл. Но это не должно занять много времени…
-Мы уже потеряли из-за этого уйму времени, Ли. И продолжаем терять! Каждая минута для тебя здесь, это лишняя минута для моей девушки там!
-Я понимаю. Но пойми и ты меня,- мягко возразил Лин другу. - Здесь решается вопрос жизни и смерти…
Снова зашуршала опалая листва. Перед Лиином оказался Видан, который, похоже, слышал весь их разговор.
-«Жизни и смерти», -чьей? –холодно поинтересовался он. -Тебе, собственно, кто дороже? Твоя односельчанка или чужой иноплеменник?
Лин начитал злиться. Он борется за то, чтобы спасти жизнь, а его же за это и вычитывают. Неужели они не понимают важности происходящего?
-Я бы не ставил вопрос так. Мне все жизни одинаково дороги.
-Я вижу, -хмыкнул Видан. - Но неужели тебе одинаково важен и знакомый, и незнакомый человек?
-Если я могу помочь, то я помогу. Это моя обязанность, как лекаря.
-Как лекарь ты бессилен, ты сам сказал.
-Но я могу помочь. И хочу. Но боюсь, -вновь открылся он им. Но ребята были далеки от сочувствия.
-Ты имеешь полное право отказаться от лечения «большеголового», - напомнил ему Видан. – Зачем тебе это все? Зачем стоять и сушить голову, зачем рисковать, зачем тормозить наш поход? Просто скажи «нет» и все тут. Самое интересное, что это будет и правдиво и правильно.
-Видан прав, -подключился Арин. –Тебе нужно думать не о нем, а о Миританне!
Терпение Лина лопнуло. Было очевидно, что до его чувств никому не было дела. Каждый из двоих беспокоился только о собственных переживаниях. Обоим было важно и дорого то, что исходило только из их сердец. И это было… оскорбительно, что ли.
-Оставьте меня, –сурово потребовал он.
Когда ребята ушли, Лин еще какое-то время пребывал в нерешительности. Но как ни странно, общение с односельчанами помогло ему сделать выбор. Но совсем не тот, на который они рассчитывали. Выполнению его профессионального долга мешал страх. А страх, как известно, преодолевается двумя путями, –весельем и злостью. И вот сейчас, после разговора с Арином и Виданном, этой злости было у него хоть отбавляй.
И Лин принял решение.
Юный колдун вновь стоял перед предводителем ороклимом. Собрав все свое мужество, он выкладывал тому план по спасению раненного охотника. Большеголовый слушал, не перебивая.
-Ты шаман? –наконец подал он свой голос.
-Наверное, - пожал плечами юный колдун. –Мы называем это по другому, –ведовство.
-Ты хороший шаман? –вновь требовательно спросил его Малах.
-Это лечение должно помочь вашему соплеменнику, –уверенно заявил Лин. –Но решать нужно сейчас. Ваш охотник потерял слишком много крови. Если я чем и могу помочь, то только сейчас и только этим. Решайте.
Предводитель племени Зеленой Долины и сам все прекрасно понимал. Не нужно быть хорошим врачевателем, чтобы сопоставить большую лужу крови и неестественно бледный цвет кожи. Ближайшая деревня была в получасе езды, но больной вряд ли пережил бы и пятиминутную поездку. Но ороклим колебался. Как и должно поступать уважающему себя предводителю, он не хотел вынести опрометчивого решения. Он не хотел принимать поспешных действий. «Большеголовому» явно требовалось больше времени, чтобы поговорить с пареньком, получить как можно больше информации о его колдовстве и о его возможностях. Лин видел, как двухметровый ороклим волнуется, словно ребенок. Его кулаки нервно сжимались, губы были тесно сжаты, а под кожей нервно ходили мускулы.
Но времени у него как раз и не было.
-Хорошо, Лин из Большой Длани. Я разрешаю тебе лечить своего соплеменника.
-Воды! –тут же коротко приказал юный колдун. –Много воды. И отойдите от нас подальше. Мне нужен простор.
Взяв в руки небольшой кувшин, Лин начертал на его дне большой двухсложный знак и нараспев принялся читать заклинание создания целебной воды:
Помощь прошу я у Духов –Воды,
Силу мне дайте заклятье сплести.
Воду целебную тут сотворите
Силой двойной вы ее наделите!
Ола лотара орсанта лотур
Того моара де ле мо ла тур!
Прочитав заклятие трижды, Лин осторожно принялся вливать жидкость в маленький рот ороклима. Тот пил слабыми жадными глотками. Паренек не жалел воды, но следил за тем, чтобы его подопечный ненароком не поперхнулся. Когда первый кувшин опустел, Лин взялся за второй и снова принялся колдовать над водой. На этот раз он поил раненного охотника с большей осторожностью.
Целебная вода подействовала на удивление быстро. Кожа больного приняла более естественный оттенок, а его взгляд наполнился смыслом. Через некоторое время ороклим перестал стонать, а его дыхание стало глубоким и ровным. Еще через время лекарь ороклим попросил Лина раскрыть свою сумку и смешать несколько своих настоек с колдовской водой ведуна. Юный колдун выполнил просьбу и вскоре тело ороклима получило более привычное лечение.
Больной поправлялся, -врачевание пошло впрок. Количество жидкости в теле ороклима восстановилось, целебная вода включила защитные свойства организма, а лекарства устраняли последствия болезни.
Видя такой успех, к ним тут же подошел Малах.
-Ковер, как себя чувствуешь,? –спросил он ороклима на человеческом языке.
-Хорошо, -заверил тот. –Мне уже лучше и я сам могу своим лечением заняться. Еще час-два, и я смогу в седле ехать.
-Ты уверен в этом?
-Да. Лечение этого человека удачным оказалось.
Малах с нескрываемой радостью обернулся к Лину.
-Ты смел, Лин из Большой Длани. Смел и опытен. Не каждый бы решился такую рану лечить. Ты спас моего лекаря.
-Да что там, –отмахнулся юный колдун, улыбаясь. – Мой вклад был небольшим. Я просто придал ему сил. Все остальное он сделал сам.
-Как я могу тебя отблагодарить? У нас с собой нет денег, и наши клетки пусты. Но через некоторое время мы снова выйдем на охоту, на северо-восток, к реке. Там мы точно добычу найдем. Может, вам с нами по пути? Тогда с нами едем, и часть добычи тебе будет принадлежать.
-Спасибо, но мне ничего не надо, - беззаботно ответил Лин. –.Я доволен тем, что ваш соплеменник поправился. Тем более., что мы с сотоварищами не можем ждать ни минуты. Нас ждет очень важное дело.
-Что ж, Лин, мы тебя будем помнить. В лице Ковера бы друга обрел, а в лице племени, –признательность. Если будешь в наших краях, наши дома откроют тебе свои двери.
-Спасибо, -смущенно ответил юный колдун воды.
Умиротворенно окачиваясь за спиной правящего Барока, Лин снова вспомнил о разговоре с ребятами. В который раз он собрал в кулак пальцы правой ладони. Разжал мизинец и безымянный. И призадумался.
Он всегда хотел показать себя миру, проявить свои лучшие качества в самый трудный час. И вот этот час настал. И он, Лин стоял и боролся сам с собой, в надежде подчинить себя долгу, а не чувствам. Смело, доблестно, по-человечески? Да. Достойно похвалы и восхищения? Несомненно. Но вот загвоздка, -все это, как оказалось, не интересовало его сверстников. Их мысли крутились только возле них самих и того, что им дорого. И до его жертвенности, до его внутренней борьбы, как оказалось, им и вовсе не было дел.
Вот и выходило, что в желании показать себя миру так же нет особого смысла? Ведь каждый в этом мире крутиться только возле себя самого, не желая даже вглядываться в то, что его самого никак не касается! И такому миру некогда смотреть на чужие свершения.
Так стоит ли для этого напрягаться и ставить все это во главу угла?
-Да что это за день такой, - мысленно вспыхнул Лин. Похоже, в этот день, все его принципы, его идеалы, подвергались разрушительным испытаниям на прочность.
Юный колдун подумал минуту, другую. А затем решительно разогнул средний и указательный пальцы.

[Энрико]

***

Следующую часть пути они проделали довольно легко. Солнце ярко освещало им путь, грозный лес не спешил преподносить никаких сюрпризов. Казалось, что так будет продолжаться до самого конца пути. И этой мысли так хотелось верить!
Лин тоже чувствовал общий душевный подъем.
-Барок, нам еще долго? –спросил он у охотника, рассчитывая услышать добрые вести.
-Мы уже продвинулись достаточно далеко, –подтвердил он. – Еще несколько минут, и мы достигнем перекрестка с тропами, ведущими к Охотничьему и Ратному. Лихолесье начинается прямо за этим местом А там уж дело за Арином.
Это было хорошей новостью.
Но не успел Лин вдоволь насладиться этим известием, как впереди раздался тихий протяжный звук. Трое охотников мигом остановили своих скакунов и приказали ребятам спешиться.
-Это Аргус, –шепотом пояснил Барок, снимая с седла лук и стрелы. –Он подал сигнал тревоги. Впереди опасность.
Привязав оргаликсов к дереву, люди стали вооружаться. Барок и Веледар прилаживали к спинам колчаны со стрелами. Арин так же вооружился луком. Гимид взял в руки длинный прямой меч, а боевую секиру засунул сзади за пояс. Лин уже стоял с саблей наготове. И даже Видан, подчиняясь общему порыву, хоть и нехотя, но так же достал свой нож.
Только после этого путники осторожно направились в сторону незримой опасности.
Прячась за густой кустарник, охотники и ребята медленно продвигались вдоль дороги. Снова раздался призывный звук, и забрав немного в сторону, они набрели на Аргуса. Тот тщательно прятался в кустах и при виде подкрепления призвал к гробовому молчанию. В руках охотника подрагивал натянутый лук.
-Что там? –спросил Барок, имея ввиду причину остановки.
-Вначале я услышал голоса, а потом окрик, - шепотом произнес старший охотник. – Я притормозил оргаликса, а потом, прикрываясь кустарником, пробрался посмотреть, что и как.
-И? – Все замерли в тревожном нетерпении.
-Там разбойники.
Путники перепугались не на шутку. Почти весь путь прошел спокойно, и вот на тебе! Только встречи с разбойниками им не хватало!
-Что ж, давайте посмотрим, -предложил Барок. –Только чтоб тишина была, как на кладбище!
Осторожно, стараясь не шуметь, отряд последовал сквозь густые заросли кустарника. Услышав громкие голоса, Аргус еще раз приказал не шуметь и осторожно раздвинул ветви.
Подглядывая из-за кустов, они стали свидетелями разворачивающейся драмы.
На лесном перекрестке, окруженном деревьями и бурелом, замерли в противостоянии две группы людей. Большая, из семи человек, была бедно одета, но до зубов вооружена. Грязные и помятые лица этих людей выражали только ярость и злобу. Вопрос о их принадлежности не делал загадки. Это были разбойники, при чем самая презренная, самая опасная их часть. Нищий сброд, огребье, голытьба, которой нечего терять, -так их называли в Большой Длани. Ощетинившись допотопными мечами и луками, шайка отчаянных разбойников намертво перекрыла дорогу, в надежде заполучить знатную добычу.
Группа из четырех человек, собравшаяся вокруг крытой повозки, очевидно, стала их жертвой. Но встречные были отнюдь не простыми торговцами. Двое из них на взгляд принадлежали к дворянскому сословию, что выдавали благородные черты лица и одежда. Поношенные темно-зеленые камзолы не могли полностью скрыть шелка и бархат остальных одежд. Прочие двое, очевидно, были их слугами.
Что тут произошло до появления соглядатаев, представить было не трудно. Банда разбойников сидела в засаде у перекрестка, поджидая нерадивых путников, чтобы обобрать их до нитки. По счастливой случайности первыми на перекресток вышел не отряд на ороклимах, а четверка с повозкой. Дождавшись момента, разбойники напали, рассчитывая на свое численное преимущество. Но четверо подорожных оказались не из робкого десятка. Они не пожелали сдаваться и вынув оружие, приготовилась к бою. И хотя нападавших было больше, смелость путников сравняла шансы. Легкой добычи не получилось, а разбойники не хотели ввязываться в драку против, несомненно, опытных бойцов.
И вот теперь, разбойники пытались запугать своих жертв, яростно ругаясь и принуждая тех сложить оружие.
-Я еще раз вам говорю, - сдавайтесь, - кричал главарь разбойников, нагло улыбаясь, и поигрывая тяжелым мечом. Лин передернул плечами, –тот еще тип. Огромный верзила, внешне неуклюжий, с вкрадчиво мягким голосом, очевидно, очень опасный, прячущий за поясом не по одному коварному ножу.
-Ни за что, - смело отвечал один из путников, тот, что был высокого сословия. Лину этот человек понравился. Красивый, знойно-горячий блондин лет тридцати. Его смелое лицо с крупными чертами отличалось благородством линий и мужественной привлекательностью, а в ясных глазах читался холодный ум и трезвый расчет. Несмотря на ситуацию, держался он твердо, с достоинством, уверенно держа дорогую шпагу в своих тренированных руках. Ведя переговоры, он сразу завладел ситуацией, стараясь не дать нападавшим ни одного шанса на успех.
-Оставьте нам свои вещи и свои кошельки, и мы, может быть, пропустим вас дальше, - продолжал издеваться разбойник.
-Идите и возьмите, если мужества хватит, – парировал второй высокий блондин, чертами лица очень схожий с первым. Очевидно, эти двое состояли в близком родстве, и может быть, даже были братьями.
-А вот и пойдем, – кричал в ответ разбойник. – Нас больше, и к тому же, у нас два лука. Мои парни не промахнуться, и после первого же залпа вас будет двое против семерых. И тогда вам не поздоровиться.
-Вашим рукам не то что лук, -бутылку в трактире не удержать, - смело парировал первый блондин. – Твои парни ни за что не попадут, а я и мои друзья неплохо владеем шпагами. И первый, с кем я схлестнусь, будешь ты. Так что сам решай, пропустишь нас или останешься лежать тут, истекая кровью.
-Лучше вам расстаться с добром, чем с жизнью, - упрямствовал главарь.
Путешественники следили за этой перебранкой из безопасной заросли кустарника. Странно было видеть, как на твоих глазах решается чья-то судьба, а ты сам сидишь и наблюдаешь за этим в качестве случайного зрителя. Только Аргус оставался более-менее спокойным, остальным же было явно не по себе от созерцания такого действа.
-Вот попали, так попали, - прокомментировал увиденное Арин.
-Незадача, да, -согласился Гимид.
-Семеро против четырех. Как думаешь, кто победит? – поинтересовался у старшего охотника Видан.
Аргус еще раз выглянул наружу.
-Семеро против четверых… У разбойников два лука. А стрельба с близкого расстояния сложная штука, - поделился своими соображениями тот. –Четверка несомненно охраняет свою повозку. Очевидно то, что там внутри, слишком важно для них. Они не отступят и не сдадутся. Двое господ, наверное, хорошо владеют оружием. Да и по глазам их слуг видно, что сражаться будут не за долг, а за совесть. Так что битве быть.
-Так кто победит? –вновь нетерпеливо спросил Видан.
-Кто знает? –пожал плечами Аргус. – Все зависит от лучников. Если их выстрелы будут удачными, то двое из четверки будут поранены. А с ранами долго не посражаешься. Ну а когда битва дойдет до ручного оружия… кто знает? -вновь неопределенно повторил он.
-Жалко путников-то, -выразил очевидное крепыш Гимид. –Пропадут понапрасну.
-Тогда пойдемте отсюда, - поморщился Видан. – Еще чего нас заметят.
Но старший охотник не сдвинулся с места.
-Надо бы помочь людям, - как бы невзначай предложил он.
-Но мы не можем помочь, - отозвался Видан. - Мы не воины, и это не наше дела. И нам надо спешить. Мы и так слишком запоздали. У нас свои дела есть.
Барок и Веледар сразу же поддержали Аргуса.
-Там люди. И они вот-вот могут погибнуть. Наш долг помочь им!
-Да вы что? –в ужаса отшатнулся Арин. Даже Лин побледнел, прекрасно понимая риск, задуманного охотниками. – Вы говорите о сражении с людьми. С людьми! – воскликнул Арин, сделав ударение на последнем слове. -Никто низ нас еще никогда не поднимал руки на человека! Я даже не говорю о том, что ни Видан, ни Лин не Гимид не обладают подходящими навыками. Это битва, где льется кровь. Битва за жизнь!
-А сражения и не будет. Путников четверо, разбойников семеро, - излагал свои доводы Аргус – У нас троих есть луки. Я, Барок и Велемир выйдем из кустов и станем на сторону путников. А вы будете сидеть в кустах и производить как можно больше шума, как будто вас там много. Разбойники не решаются напасть на четверых, а если нас будет семеро, да еще вы в запасе, они струсят и уйдут без боя.
-Хороший план, - согласился юный охотник. –Но это только план! Аргус, это же голытьба, нищий сброд. Им ведь нечего терять. Вдруг они начнут стрелять? –поделился своими опасениями он. -Если они серьезно ранят одного из нас, второму придется вести его обратно в деревню. И наши скромные ряды обмельчают еще больше. Нас и так семеро. А что будет, если нас останется пятеро? А если, не дай бог, еще меньше? Я уже не говорю о том, что кого-то могут просто убить. Нет, такой риск не оправдан. Тут я согласен с Виданом, -нам не стоит ввязываться в это дело. –Арин решительно сложил руки на груди.
-А что прикажешь делать? –возмутился Барок. –Сидеть и смотреть, как закончиться эта перепалка?
-Ну, можно и подождать, - пасмурно подал свой голос Гимид. Он был согласен с другом. Одно дело изучать приемы на тренировках, другое дело идти в настоящий бой, где была и боль, и кровь, и смерть.
-Ждать некогда, мы и так много времени потеряли, –заявил Аргус.
-А если в обход? –предложил Видан.
-Ты же сам видел, вокруг перекрестка сплошной бурелом. Нет, идеальный путь к нашей цели только по старой дороге на Твердыню, –упорствовал старший охотник. –Дорога хоть и заросла со всех сторон, по ней можно доехать, не сбившись с пути. Так что наш путь должен идти через перекресток.
Мнения снова разделились.
-Что, опять голосуем?
Хотя все было видно и так. Вновь голоса поделились поровну. Трое взрослых охотников готовы были рискнуть и стать на сторону четырех путешественников. Молодые же, -Арин, Видан и Гимид не видели смысла так рисковать и хотели держаться в стороне от происходящего.
Лин вдруг понял, что он так и не определился со своим выбором.
-Лин, твой голос решающий, - выразил очевидное Аргус. –Как ты скажешь, так все и будет.
И вновь пареньку пришлось выбирать. Снова он на некоторое время словно бы превратился в центр мира, когда от его голоса зависело очень многое. И опять-таки ему приходилось думать, сравнивать, делать выбор в пользу одного и откидывать другое.
Спору нет, в этой ситуации решение не было простым, и каждая сторона здесь была права по-своему. Каждая минута, потраченная ими в лесу, увеличивает страдания пропавшей девушки. Кто знает, жива ли она, и какие чувства переживает в своем узилище. Нужно было спешить. Но выступать против разбойников, –несомненно риск. Вмешательство действительно могло пойти не по плану, любое ранение могло осложнить их поход, а то и вовсе сделать его невозможным. Вступившись, они могли спасти жизни четырем путешественникам. А, если не ввязаться, то, возможно, будет драка. И будет смерть.
По логике, выбор следовало сделать в пользу старших. Если уж трое охотников решили, что в их действиях нет большого риска, то почему бы не поддержать их, не стать на сторону мудрости и опыта?
Но все было не так просто!
Удивительно, как странно разделились голоса! Трое взрослых, опытных охотников проявили желание прийти на помощь случайным путникам. А трое его сверстников, среди которых были оба его друга, не желали рисковать собою и миссией. Ни Арин, ни Гимид не хотели подвергать спасательный отряд ни малейшему риску. Лин понимал почему. Поставить под удар отряд, значит, поставить под удар спасение Миританны. И если бы Лин выразил свое согласие со старшими охотниками, одновременно это означало бы выразить несогласие с решениями своих друзей. А выразить разногласие в таком важном вопросе это значило бы подставить их отношения. Их дружбу.
Для Лина это было делом неслыханным, - осмелиться пойти против дружбы! В его сознании именно дружба ценилась выше всего. Дружба между ним и его друзьями, тем более, друзьями детства. Это было самое святое, самое дорогое, самое нерушимое, что могло быть в жизни. Основа основ, понятая в прошлом. Стена в во время невзгоды в теперешнем. Надежда на помочь в будущности. То, в чем не сомневаются. То, на что рассчитывают. То, во что верят. И то, на что даже в мыслях не осмеливаются покушаться.
И вот, когда пришло время поступать по дружбе и его друзья, Арин и Гимид ясно выражали свое мнение, сам Лин склонялся к совершенно противоположному решению. Юный герой был в полном замешательстве. Поступить по мудрости или по чести? Отдать предпочтение сведущим и бывалым, или остаться верным годами выстроенному принципам единения дружеских уз?
Да, решение было непростым во всех отношениях.

[Таэль]

Бедный Лин! Тихий спокойный мальчик, а тут все чего-то надо решать и решать. По их спокойной деревенской жизни не на каждого взрослого столько свалится?, сколько на него за день.

[Энрико]

Таэль (5.07.2009 - 17:56) писал:

Бедный Лин! Тихий спокойный мальчик, а тут все чего-то надо решать и решать. По их спокойной деревенской жизни не на каждого взрослого столько свалится€, сколько на него за день.

Да и в нашей, обычной жизни тоже. Если честно, то тут моя идея была вот в чем. Подростка отличает шесть главных особенностей, -стремление отделиться от родительской опеки, стремление познать себя, показать себя другим, совершать нечто неординарное, повышенное восприятие мнения сверстников и гиперсексуальность. Я выделил только пять из них. Они то и стали побудительными мотивами ГГ в первой главе.
В течении второй главы наш светлый герой сталкивается со всеми этими причинами не в абстрактных, а в вполне конкретных обстоятельствах и понимает, что все это наносное, второстепенное. И открывает для себя настоящую причину. Ту, что действительно побуждает Светлых действовать.
И в третьей главе он ей руководствуется.
Вот так. Куём Светлые кадры.

П.С. По грамматике и.т.п. притензий нет?

Сообщение отредактировал Энрико: 05 Июль 2009 - 20:41

[Таэль]

Пока ничего в глаза не бросилось.
А насчет побуждений - глубоко копаешь!)) Правда про гиперсексуальность - это чересчур, в таком возрасте это больше любопытство.

[Энрико]

Таэль (5.07.2009 - 23:14) писал:

Пока ничего в глаза не бросилось.
А насчет побуждений - глубоко копаешь!)) Правда про гиперсексуальность - это чересчур, в таком возрасте это больше любопытство.

Небось читаешь с закрытыми глазами ))))))))) отлично.
про побуждения -я же все подал в упрощенной форме, вроде пяти причин-мотивировок. Ведь повесть как раз и называется -Правила (мотивы, установки) БВ. Кстати, интересно бы узнать, каким ТЫ видишь главное правило БВ (читай Светлых)?
А про гиперсексуальность... я столько статей посмортел -жуть. И решил эту темку и вовсе не трогать. Ограничимся хоррором.

[Энрико]

-Да что это за день такой! - вспыхнул Лин, хмурясь от раздражения. –Что за поход? Что за дорога? Что ни час, на мою голову сваливались новые испытания.
После долгих раздумий, выбирая между просто правильным и истинно верным, он выбрал последнее.
-Я за вмешательство, -как можно более тверже проговорил Лин.
-Но почему? – ошеломленный таким неожиданным ответом изумился юный следопыт.
-В делах, которых я не понимаю, я предпочитаю довериться тем, у кого есть опыт и сноровка. Я предпочитаю довериться старшим. –Ответ Лина был твердым и четким. Но, давая его, юный колдун старался не смотреть в сторону своих друзей.
-Итак, четверо против троих, –подытожил Аргус. –Спасибо, Лин. Итак, мы выступаем.
Трое ребят угрюмо молчали, не в силах по иному выказать своего несогласия и недовольства.
Но в настоящий момент уже было не до выяснений.
Жребий был брошен. Решение принято. Настало время действовать.
-Значит так, - быстро заговорил опытный охотник. – Я, Барок и Велемир выходим из-за кустов, а вы сидите здесь. Если я попрошу немного пошуметь, то шумите погромче. Это все. Если будет бой, в чем я сомневаюсь, помогите, чем сможете.
Перепалка между путниками и разбойниками все продолжалась. Разбойники надеялись, что путники не выдержат накала страстей и предпочтут сдаться. А люди, чье путешествие было так неудачно прервано, пытались своей непоколебимостью нагнать страха на хищников дорог.
-Мое терпение не бесконечно, - рычал главарь разбойников. – Сдавайтесь, и я пощажу ваши жалкие жизни.
-Сдаваться? Кому? Кучке жалких отщепенцев? Да за кого вы нас принимаете? Вы не сможете приблизиться к нам и на расстояние сабли, мы измельчим вас на мелкие кусочки!
-А нам не надо к вам приближаться, - рассмеялся разбойник. – Нас больше, и мы лучше вооружены.
Аргус посчитал этот момент подходящим, чтобы вмешаться. Он дал сигнал и трое мужчин вышли из-за кустов прямо за спинами разбойников. Их луки были направлены в цель, а лица светились решимостью.
-Извините, светлейший, за опоздание, - громко крикнул он статному блондину, словно они были хорошо знакомы, -но мы никак не могли за вами угнаться. Уж больно быстро вы шли.
Все участники перебранки мгновенно переключились на вновь прибывших гостей. Но, кем бы они не были, направление оружия ясно давало знать об их намерениях.
- Вы отлично отвлекали их, господин, - уверенно продолжал Аргус. - Теперь мы замкнули этих мерзавцев в кольцо. И если вы, поганцы, все еще намерены сопротивляться, думая, что вас больше, советую вам посмотреть на это!
Ребята, увидев знак, принялись громко шуметь в кустах, изображая множество людей, спрятавшихся в засаде.
-У меня за спиной шестеро копейщиков, - смело заявил старший охотник. – Они спрятаны в кустарнике, в недосягаемости от ваших стрел. Мы трое отличные стрелки, а мои господа неплохо владеют шпагами. Предлагаю вам сложить оружие и сдаться на милость большинства.
Видя такой поворот, и напуганные мнимым превосходством сил, разбойники быстро сдались и сложили оружие. Арин мигом собрал его, пока отошедший Аргус о чем-то перешептывался со знатным блондином.
-Мы решили отпустить вас, - заявил высокий блондин, возглавлявший группу путешественников. – Конечно, если вы обещаете нам больше не браться за свое ремесло.
Разбойникам ничего не оставалось делать, как подчиниться. Под свист и улюлюканье, они с позором отправились прочь. Аргус крикнул, чтобы спутники больше не прятались и ребята вышли из-за кустов.
-А где же шестеро копейщиков? - удивился один из спасенных.
-А зачем шестеро? - ухмыльнулся бывалый охотник. – Хватило четверых, юных и безусых.
Люди рассмеялись, осознав, что провели разбойников.
Пришла пора познакомиться.
-Я лорд Каломм, - представился первый блондин. – Калом Дел Айни. А это мой брат Каримм, -указал он на второго блондина.- И двое наших друзей.
-Что же завело вас в такую глушь, светлейшие? – выразил общее удивление Аргус. Лорд Каломм поморщился, но все же ответил:
-Дела государственной важности. Мы встречали кое-кого из наших людей. И этот человек был настолько важен, что мы не могли доверить эту встречу никому другому. Но наш визитер оказался раненым, поэтому наше возвращение несколько затруднилось. Чем и воспользовались эти…. крысы.
Путники с любопытством глядели на повозку. И действительно, под ворохом одеял можно было различить лежащее тело.
-И кто же это? –полюбопытствовал Видан, но лорд Каломм на этот раз строго погрозил пальцем.
-Вы и так узнали больше, чем должны были. Хватит с вас и этого. Теперь позвольте нам полюбопытствовать, кому мы обязаны нашим спасением?
-Мы жители деревни, что расположена к югу отсюда, из Большой Длани мы,- сказал Аргус. – А своим спасением в большей степени вы обязаны вот этому парню. – Он указал на Лина. – Именно его голос стал решающим, когда мы выносили решение, стоит ли идти вам на выручку.
-Как тебя зовут? – спросил Каломм с благодарностью.
-Меня зовут Лин. Лин из Большой Длани, - чуть смущенно отозвался паренек.
-Что ж, я запомню это имя, - величава проговорил мужчина. -И если ты будешь в столице княжества, в Солнцеграде, не забудь найти дом Дел Айни Ондоларийских. Тебя там будет ждать щедрая награда. Как и всех вас, господа хорошие. Всех вас.
Эта новость как нельзя больше порадовала семерых путников.
-А теперь, друзья, нам надо спешить, - проговорил лорд.
-Да и нам тоже, -сообщил Аргус.
-Сделайте милость, друзья. Никому не говорите о том, что видели нас, -попросил Каломм. - Дело государственной важности, -еще раз напомнил он.
Они поклялись. Затем горячо попрощались. Вскоре четверо незнакомцев свернули на дорогу к Глухомани и постепенно скрылись из виду.
Охотники мигом привели спрятанных оргаликсов. Оружие разбойников, они, на правах победителей, взяли себе и спрятали в дупле дерева с тем, чтобы забрать его на обратном пути.
-Дурень, –прокомментировал решение Лина несносный Видан. – Слабовольный дурень. Тебе повезло, что никто из наших не пострадал в схватке. Подумать только! И от его голоса зависела наша судьба!?
Лин съежился, ожидая критики и от своих друзей. Но вместо этого он ощутил на своем плече дружеское похлопывание.
-Этот, как ты его именуешь, «дурень», за полчаса получил в товарищи целое племя ороклимов и благорасположение одной из влиятельнейших семей в Ондоларии. И я рад, что в свое время я стал другом этого рискового «дурня», а не такого труса, как ты. Так держать, Ли!
Лин радостно улыбнулся. И хотя его однозначное разумение дружбы и пошло прахом, друзья по-прежнему оставались с ним.



***

Но самое большое потрясение ожидало его впереди.
С тревожным чувством покинув перекресток, отряд вступил в злополучные земли Лихолесья. Остатки дороги напрочь терялись в густом колючем кустарнике и клубках змеящихся корней. Лишь опытное чутье следопытов помогало им отыскивать следы некогда людного пути.
Вокруг них простирался густой темный лес. Даже не лес, -глухие, дикие, нехоженые чащобы, полные непредсказуемых опасностей. Яркое полуденное солнце терялось среди полога ветвей, отдавая чащу во власть теням и мраку. Что-то грозное и тревожное чудилось им за каждым поворотом, за каждым корявым деревом, за каждым мшистым камнем. Люди и скакуны чувствовали себя достаточно неспокойно, хотя ничего необычного в сырой тени леса не происходило. Потревоженное неожиданным визитом зверье лишь громко рычало им вслед, но ни одного из местных обитателей люди так и не увидели.
Затем отряд повел Арин. Ориентируясь только по ему одному известным меткам, он легко находил дорогу среди векового бурелома, терновых кустов и гниющих пней. Мужчины с тревогой следили за ним в надежде, что память поможет юноше найти нужную тропу. Страх заблудиться в Лихолесье был сильнее страха перед самим Лихолесьем.
Внезапно стена леса перед ними расступилась и сквозь негустой подлесок они увидели отдаленную громаду Проклятого Города. Тот высился в на холме, словно хищный зверь, -громадный, черный, опасный. При виде стен города мужчин охватил суеверный страх.
Радостный крик вывел всех из оцепенения. Арин указывал на поляну, где в ложбине из красной глины виднелась узкая щель провала.
-Я нашел… я привел… -сбившимся от волнения голосом произнес он. И тут же приник к провалу: –Миританна, любовь моя, ты меня слышишь? Я пришел, я привел подмогу!
-А ну-ка, парни, разбирай инструмент, -скомандовал Аргус. – Немного попотеем, и наша девица будет на свободе!
Они дружно взялись за работу. Загремели лопаты, застучали кирки. Лихолесье наполнили звуки, давно позабытые за десятилетие. Мерзлые куски красной глины отлетали в сторону под ожесточенным натиском воодушевленных людей. С каждым разом проход углублялся все больше и больше.
-Еще чуть-чуть поднажали, - гремел Аргус. –Еще чуток, и девица на приволье! А мы, глядишь, обернемся домой засветло!
Звук удара о камень был подобен удару молнии среди ясного неба. Затем еще один удар и еще один. Аргус приказал остановить работы и приникнув к провалу, стал старательно разгребать его руками. Ничего не понимавшие спутники тревожно ожидали его в стороне.
Наконец Аргус поднялся с колен. Его лицо было чернее самой черной тучи.
-Все. Докопали. Дальше идет каменная кладка.
-Кладка? Я не понимаю, –ошеломленно произнес Арин. –Что это значит?
-Это значит, -еле выдавил он, -что под слоем земли пролегает человеческое сооружение. Скорее всего подземный ход. И эта кладка, –его потолок.
-Потолок? Подземных ход? Ход куда, или откуда? –бормотал юный охотник.
-Разве не ясно? –печально произнес Аргус. –Это подземный ход. И ведет он в Проклятый Город. Твоя девушка, парень, оказалась в самых недрах этого гиблого места. Мне очень жаль, Арин.
Но юный ухажер не желал верить, не хотел слушать, и не намеревался сдаваться.
-Но как же так? –пытался докопаться до правды он.
Аргус пояснил.
-Тоннель годами был без присмотра. Талые воды подточили его своды и несколько камней обрушилось. Щель превратилась в яму, в которую и угодило несчастное дитя.
-Тогда давайте расширим лаз и спустимся к ней, –не унимался юноша.
-Арин, ты меня не слушаешь, -с укором произнес охотник. –Тоннель был в запустении десять лет. Сейчас он держится на честном слове и на промерзшей земле. Если мы сдвинем хоть один камень, свод может обвалиться целиком, погребя под собой не только Миританну, но и нас заодно. Мне жаль, парень, –обреченно добавил он. - Девушку не спасти.
Арин метался, словно дикий зверь в клетке. Он не желал мириться с приговором.
-Если есть подземный ход, значит, у него должны быть вход и выход, –настойчиво проговорил он. –Что если их поискать?
Мужчина печально покачал головой.
-Выход еще нужно найти, потому что такие вещи всегда тщательно маскировали от чужих глаз. И он может оказаться в не менее печальном состоянии. А вход… -Аргус вздрогнул. –Вход он вестимо где. В Проклятом Городе. В недрах подземелий. Там он и есть.
-Тогда нужно пойти в Проклятый Город, найти подземелья и отыскать вход в подземный лаз.
При этих словах мужчины попятились от него, как от прокаженного. В их глазах был такой страх, как-будто они уже столкнулись со всеми демонами Зла, а над их чистым душами нависла наичернейшая угроза.
-Ты понимаешь на что замахнулся? – с неподдельным ужасом проговорил охотник. –Ты говоришь о Проклятом Городе! О городе тысячи трупов! Городе неуспокоенных душ! О городе, ставшим жертвой неведомого, смертоносного и ужасного Зла!
-Я знаю, -спокойно произнес Арин. – Но это единственный путь к Миританне. И я готов пойти туда. А вы, вы, охотники Большой Длани? Вы пойдете со мной?
Лин, молчаливо наблюдавший с остальными ребятами за страшным разговором, видя страх и опасение, отраженные на лицах мужчин, уже не сомневался, каким будет ответ.
-Арин, пойми нас правильно,- хмуро ответил старший охотник. –Даже нашей храбрости есть передел. Из всей нашей деревни только нам троим достало смелости отправиться с тобой в это место. Но не более. Прости. У каждого у нас есть семья и дети. Мы обещались повести тебя только до этого участка. Прости, но дальше мы не пойдем!
И тогда Арин повернулся к ребятам. В его зеленых глазах стояли слезы.
-А вы? Вы поможете мне?- спросил он, обводя ребят цепким, пронзительным взглядом. - Я понимаю, что прошу вас о многом. Больше, чем можно просить. Но если вы не готовы сделать это ради меня, сделайте это пожалуйста ради нее. Ради Миританны.
Лин почувствовал, что пульс у него ускорился. Он понимал состояние Арина, понимал, что его друг был в отчаянии, раз он решился на столь опасный шаг. И снова, вот уже который раз за это утро, ему было необходимо принять решение.
То, что просил сделать Арин, безусловно, было затеей полной безысходного безумства, чрезвычайного риска и безрассудной смелости. Одно дело согласиться вытаскивать девушку из ямы, просто расположенной рядом с Проклятым Городом. И совсем другое, -отправиться в сам Проклятый Город, в его недра и подземелья. Это не просто опасно. Это рискованно. Смертельно рискованно. Так стоит ли ему идти на такой небывалый риск?
Лин ухмыльнулся. Да, за этот поход он успел научиться многому. Теперь его не заманишь, как раньше, дешевой юношеской бравадой, пустыми идеалами и наигранными эмоциями. Рисковать жизнью ради того, чтобы поучаствовать в захватывающем приключении? Глупо. Отважиться войти за эти стены, дабы доказать что-то себе или другим? Не менее глупо. Войти в чертоги мертвых ради того, чтобы показать свою преданность другу? Красиво, но все так же бессмысленно.
Так ради чего же можно было согласиться на такое?
Ответ пришел мгновенно. Внезапно все стало четким и ясным, все части головоломки заняли свои места. Образы приняли правильные формы, а мысли стали точными и острыми, как лезвие сабли. Рисковать своей жизнью можно лишь тогда, когда на кону стоит нечто действительно важное. Нечто воистину ценное.
И это могло быть только одной вещью. Рисковать можно было только ради того, что стоит риска. Ради спасение жизни другого человека. Жизнь, -вот единственное, что имеет наибольшую ценность и перевешивает все иные расчеты и измышления.
И Лин был готов идти на такой риск ради подобной цели.
-Я с тобой! - решительно отозвался юный колдун.
-Так таки и я тоже, -пробасил Гимид. Его взгляд излучал смелость и решимость.
-И я с вами, - в конце концов вынужден был согласиться Видан.
-Спасибо. –Благодарный взгляд Арина был красноречивей всяких слов. –Вперед, к воротам Проклятого Города!
Лин взглянул на громаду города с нескрываемым ужасом, но тут же решительно прикусил губу.
-Вперед, -согласно кивнул он. –Идем спасать Миританну.

Часть третья

[Энрико]

Часть третья

Страх.
Липкий, холодный, забивающийся в каждый уголок дрожащего тела. Лин буквально чувствовал его зловонное дыхание, ощущал его леденистое прикосновение к своей голове, телу, мыслям. Страх сочился из высоких каменных стен, покрытых мхом и плесенью. Его источали огромные, оббитые стальными полосками ворота. И даже камни, что простирались у него под ногами, распространяли вокруг себя его клейкое зловоние.
Не помогало ничего. Ни сабля, легкая рукоять которой в такт сердца подрагивала в его руках. Ведь он знал, что его фехтовальный опыт еще слишком мал, чтобы можно было с уверенностью понадеяться него. Ни ребята, чье сбивчивое дыхание раз за разом напоминало ему об их присутствии. Не нужно было быть мудрецом, чтобы понимать, что они напуганы ничуть не меньше, а кое-кто наверняка и больше него самого.
И неудивительно. Лин и ребята стояли не просто посреди глухого леса. Они стояли перед воротами, ведущими в тот самый Проклятый Город. Стояли и боялись сделать первый шаг, чтобы войти под его сумрачные своды.
-Боишься? –шепотом спросил Арин. Натянутый лук предательски подрагивал в его руках.
-Шутишь? -таким же шепотом ответил Лин, словно боялся, что эти черно-зеленые замшелые стены услышат его.
Громадные деревянные ворота, служившие входом для караванов и толп людей, были накрепко закрыты. Но узкая дверь, служившая для прохода стражи, была отворена. Сквозь неприкрытую щель ребята отчетливо видели пятно света, служившее выходом за крепостные стены. Но мысль пройтись по такому тесному коридору пугала ребят, пугала до паники. Но страшил их не столько сам темный коридор, сколько мысль о том, что они могут увидеть на выходе из него. А то, что зрелище не будет приятным, юные путешественники нисколько не сомневались.
-Ну что, пошли? –несмело предложил Лин.
-Пошли, -сквозь зубы простонал Гимид.
Путь через мрачный узкий коридор, казалось, длился вечность. Но вот, горловина входа осталась позади, и четверка застыла, с тревогой вглядываясь в увиденное.

[Энрико]

Твердыня была небольшим военным городом. Каменные стены надежно укрывали в своих крепких объятьях крепость и несколько десятков деревянных построек, -кузни, оружейные, склады, скотный двор, казармы и прочее. Чем все это было десяток лет назад, догадаться было не сложно. Ровные улицы, свежевыкрашенные дома с яркой черепичной крышей, коротко подстриженная растительность. Везде порядок, чистота, дисциплина. Теперь же…
Идеально мощеную гладь дорог разбивала неудержимая трава. Но ее почти не было видно, -все пространство под ногами скрывал толстый ковер опавшей и подгнившей листы, годами скапливающийся за высокими стенами. Яркая снежно-белая краска домов выцвела, превратившись в грязно-серое убожество. Стены домов покосились, ставни кое-где вовсе отсутствовали, а крыши и вовсе ввалились внутрь, открывая небу скудное убранство жилищ. И запахи. Вонь и гниение. Теперь они стали полновластными хозяинами некогда прекрасного места.
Но самым ужасным зрелищем были человеческие остатки. Скелеты людей, одетые в обмотки некогда красивых одежд, были разбросаны по всему пространству, насколько хватало глаз. Смерть настигала спасающихся в ужасе людей везде. На телегах и под ними, у канализационных решеток, у кругов колодцев. На крышах, при стенах, и даже на кроватях. Настигала облаченного в доспехи солдата и одетого в простую робу ремесленника. Мужчину ли, женщину ли, ребенка. Смерть хватала всех без разбору. Ненасытно, поспешно, зловеще, словно утоляя тысячелетнее воздержание.
Реакция ребят была одинаковой.
-Жуть!
-Кошмар!
-О боги!
-Да как же это?!
Зрелище было просто ужасающим. И если бы не предательская слабость в ногах, ребята тут же рванули бы назад, в чащу леса.
Едва справившись с испугом, Лин задумался над увиденным
-Великие Предки! –воскликнул Лин, едва справившись с испугом. – Что же здесь произошло?
Ответ на этот вопрос казался еще страшнее, чем созерцание увиденного.
-Ги, ты же у нас знаток воинских дисциплин, - тревожно спросил Лин у здоровяка Гимида.- Ты можешь хоть как-то пояснить то, что здесь случилось?
Несмотря на мрачную обстановку, крепыш задумался.
-Может и так. Надобно поразмыслить. Хм…, странно, странно… Очень странно, -мрачно бубнил он, внимательно осматриваясь кругом.
-Это ты о чем? –тревожно поинтересовался Лин.
-Здесь все странно. Все, все неправильно. Странно неправильно, - сбивчиво пытался передать он итоги осмотра.
-То есть? –не успокаивался паренек.
-Здесь все не так, как должно быть обычно, –настороженно стал пояснять Гимид. – Во-первых ни на воротах, ни на стенах нет ни следа осады города. По-второму, я нигде не вижу следов боя. Ни стрел, ни мечей, ни тел врага. Ничего. По-третьему… Посмотри, как лежат люди, Лин. Они мчались по направлению к воротам, а не от них, -указал на странную деталь меченосец. – Никто здесь не сражался. Все просто удирали. Удирали прочь из города.
-Но из самого города так никто и не вышел, - вспоминая истории, добавил трепещущий Видан.
-И это тоже не менее странно. Ведь выход через малые врата был. Но никто не успел им воспользоваться.
-Что за Зло могло сотворить тут такое?
Ответа не было. И снова страх липкими потоками стал проникать в них, сковывая мысли, опутывая тела, отравляя души.
Четверо ребят мрачно поежились.
-Ну что, идем? –несмело предложил Арин.
-Сделав первый шаг, следует делать и второй, - как можно более мужественно заявил Лин.
-Тогда командуй, Ли, –неуверенно предложил шатен.
-А почему я-то?- парировал он.
-Так ты ж всегда среди нас был, э…, заводилой, - извиняющимся тоном объяснил свои соображения Арин.
-Это точно. Тем более, нам надобен кто-то с холодной головой. А у Арина тут девушка, - хмыкнул Гимид. –Так что… командуй, дружище.
Лину ничего не оставалось, как принять волю друзей.
Нужен был какой-то план действий.
-Подземный ход наверняка должен идти от замка, –поразмыслив, произнес Лин. –Значит, наш путь лежит туда. Нужно пробираться через эти трущобы и найти вход в крепость. Поведу я. Арин, как опытный стрелок, пойдет справа от меня. Ги, ты мечом хорошо владеешь? –спросил он, с надеждой глядя на крепкого друга.
-Ну, несколько стоящих приемов я знаю, -криво усмехнулся он.
-Что ж, хорошо, «мистер лезвие». Будешь идти слева от меня. Если что, подскажешь и мне пару финтов.
-А я? – вмешался Видан. –Можно, я буду охранять тылы?
Увидев появляющуюся на губах насмешливую улыбку Арина, Лин поспешил подать свой голос, чтобы поддержать трусоватого односельчанина.
-Да, Видан, ты будешь прикрывать нас сзади. Смотри за всем, что мы миновали и за всем, что мы могли пропустить. Тебе достанется самая ответственная работа, –ты будешь ограждать наши жизни.
Видан выпрямился, гордый от возложенной на него ответственности. Арин удивленно посмотрел на Лина, но тот повел бровями, -не время для шуток и подколок. Сейчас, когда они остались без опеки старших, на счету был каждый человек.
Так они и пошли. Впереди, с горящими глазами и саблей наготове, уверенно шел Лин. На шаг позади шел Арин, рыскающим взглядом выискивая цели для своего лука. Рядом с ними шагал крепыш Гимид, легко поигрывающий широким мечом. И позади всех, вооруженный ножом, брел Видан.
Выискивать проход через улицы смерти было страшно. Раз за разом переступать через побелевшие от солнца скелеты, наблюдать за шуршащими под ударами ветра клочками одежд, слышать мерное постукивание бьющихся на ветру костей, - это требовало большого мужества и самообладания. Страшно было созерцать это кладбищенское запустение, простирающееся насколько хватало глаз. Но хуже всего было от мысли, что еще не так давно все эти остатки были вполне живыми людьми.
И вновь пробуждался страх. Он разрастался, - не отпускал, запугивал, угнетал. Страх лез отовсюду, - из пустых глазниц окон, из черных провалов дверей, из пустых подворотен. И было лишь одно желание, -вжаться в землю, раствориться в опалой листве, сравняться с землей так, чтоб никто не увидел, не услышал, не распознал. И не забил тревоги.
-Это всего лишь мертвые… всего лишь мертвые, -безостановочно твердил себе под нос Лин, для успокоения. Помогало, но не очень. Чем успокаивали себя остальные, приходилось только догадываться.
Их цель возвышалась над лабиринтом улиц путеводным маяком. Черная, трехэтажная крепость Твердыни холодно наблюдала за горсткой смельчаков вертикальными прорезями окон. Казалось, она глумливо насмехается над их попытками выбраться из плена унылого памятника смерти и дойти до своих надежных стен.
После продолжительных усилий выход из лабиринта полуразвалившихся домов и мусорных завалов был обнаружен. Миновав последний поворот, четверо ребят наконец-то оказались в центре города, прямо у подножья крепости. Но, как оказалось, радоваться было рано.

[Таэль]

ох, забрались на свою голову... Хотя я немного не понимаю, почему девушка не была там же где провалилась. но это наверное будет дальше?